«Приют утопленников»

– Вы сейчас поймете. Моей дочери Вивиане семнадцать лет, но она выглядит на все двадцать. Я говорю в настоящем времени, хотя, вероятно, надо уже говорить в прошедшем. Она очень впечатлительна и порывиста, как и ее мать. Прав я или нет, но, особенно с тех пор, как я овдовел, я старался не противоречить ее желаниям. Я не знаю точно, где она познакомилась с этим Жаном Вербуа, но мне кажется, это произошло не то в плавательном бассейне, не то в спортивном клубе близ Булонского леса.

– Знакомы ли вы лично с Жаном Вербуа?

– Я видел его однажды. Моя дочь, как я уже сказал вам, очень импульсивна. Однажды вечером она вдруг ни с того ни с сего заявила: «Папа, я выхожу замуж!»

Мегрэ встал и резко распахнул дверь, бросив презрительный взгляд на журналиста, подслушивавшего у замочной скважины.

– Продолжайте, пожалуйста.

– Сначала я решил отшутиться. Потом, видя, что дело обстоит серьезно, я попросил представить мне ее избранника. Таким вот образом однажды днем Жан Вербуа появился в Версале. Мне сразу не понравилась одна деталь: он приехал на дорогой спортивной машине, взятой у товарища. Не знаю, поймете ли вы меня. Молодые люди имеют право на честолюбие, но мне не нравится, когда в двадцать лет таким дешевым способом удовлетворяется стремление к роскоши, особенно к роскоши дурного тона.

– Словом, встреча оказалась прохладной?

– Более того, она была явно недружелюбной. Я спросил молодого человека, на какие средства он рассчитывает содержать жену, и выслушал вполне откровенный ответ, что, пока он не достигнет более блестящего положения, приданое моей дочери, во всяком случае, не даст ей умереть с голоду. Как видите, это вполне сложившийся тип мелкого, циничного карьериста как в своих высказываниях, так и в манере держаться! В какой-то момент я даже подумал, не является ли этот цинизм позой и не скрывается ли за ним робость и неуверенность в себе. Вербуа произнес длинную речь о чрезмерных правах, которые присваивают себе родители, и об отсталых идеях известной части буржуазии, к законченным представителям которой он соблаговолил причислить и меня. После часа такой беседы я выставил его вон.

– Когда это произошло? – спросил Мегрэ.

– Тому нет и недели. Когда после этого я разговаривал с дочерью, она заявила мне, что выйдет замуж только за Вербуа, что я его не понял, не сумел оценить, и так далее. Верите ли, она пригрозила мне, что, если я не дам согласия на брак, она убежит с ним.

– Вы не поддались?

– Увы! Я не поверил в серьезность этой угрозы. Я решил, что время все уладит. И вот во вторник днем Вивиана исчезла. В тот же день вечером я отправился на квартиру к Вербуа на улицу Акаций, и там мне сообщили, что он уехал… Я расспросил привратницу и обрел твердую уверенность, что его сопровождала молоденькая девушка – иначе говоря, Вивиана. Вот почему сегодня, прочитав в газетах отчет о событиях минувшей ночи…

Он не терял самообладания и достоинства. Однако капли пота выступили на его лбу, когда он проговорил, глядя в сторону:

– Я прошу у вас, комиссар, только одного: быть со мной откровенным. Я достаточно крепок, чтобы принять прямой удар, но вряд ли выдержу длительную смену надежды и отчаяния. Жива ли, по-вашему, моя дочь?

Мегрэ ответил после долгой паузы:

– Позвольте мне сначала задать вам последний вопрос. Вы как будто хорошо знаете свою дочь. Как мне представляется, ее любовь к Вербуа – это цельное чувство, не только пылкое, но и романтическое. Не спешите с ответом. Предположите, что ваша дочь пришла к любовнику. Простите за грубое слово, оно, к несчастью, точное. И тут она узнает, что ради того, чтобы иметь возможность и средства, необходимые для побега с нею, он был вынужден пойти на убийство…

Оба помолчали. Наконец господин Ла Поммерэ вздохнул:

– Не знаю… Я скажу вам нечто такое, комиссар, чего никто не знает. Я говорил вам, что я вдовец. Это правда. Моя жена умерла три года назад в Южной Америке, куда уехала одиннадцать лет назад вместе с неким кофейным плантатором. Покидая мой дом, она захватила с собой сто тысяч франков, изъяв их из сейфа в моей конторе. И Вивиана похожа на мать.

Он вздрогнул, услышав, как Мегрэ пробормотал со вздохом:

– Будем надеяться на это!

– Что вы хотите сказать?

– Видите ли, если у Жана Вербуа нет причин опасаться своей спутницы, он не станет желать ее гибели. Если же, напротив, обнаружив в багажнике труп, ваша дочь возмутилась и высказала какие-либо угрозы…

– Я понимаю вашу мысль, но ход событий представляется мне иным, чем он описан в газетах. В момент столкновения машина не была пуста, раз водитель грузовика и судовщик услышали крики о помощи. У Вербуа и Вивианы не было повода расстаться. Следовательно…

– Река прочесывается с самого утра. До сих пор ничего не нашли. Могу ли я попросить вас подняться со мной в комнату, которую занимала в гостинице эта пара?

Вполне обыкновенная комната, обои в цветочек, никелированная кровать, зеркальный шкаф красного дерева. На туалетном столике бритва, кисточка для бритья, две зубные щетки, одна из них новая.