Приют ветеранов

— Нет, пожалуй. Но привычки грифов известны не только нам. Человека этого с его мешком ищут и другие. Мне очень не хотелось бы встречаться с ними.

— Не забудь, все это сохранится считанные часы, потом появятся черви.

— В джипе есть холодильник. Ну, за работу. Боюсь, что у нас уже не осталось времени, но уж очень не хочется доставлять удовольствие милым птичкам… И эти… преследователи пусть найдут его не сразу. Каждый лишний час — наш выигрыш. Копай, копай…

— Я и так копаю. Постой. А ты что там делаешь?

— Выступаю в несвойственной мне роли дантиста.

— Дан! Ты и в самом деле хочешь вырвать зуб? Да что ты в этом понимаешь! Это похоже на надругательство…

— А ты лучше не гляди. Это очень непрофессионально.

— Может быть… все-таки лучше я?

— Нет. Продолжай рыть могилу.

— А что же я делаю? Но пока мы роем, ты мне объяснишь, что такого ты обнаружил в его рту? И что заставило тебя кромсать его челюсть?

— Вот этот зуб. Ты видишь, он искусственный. Кстати, такой же есть и у меня. Посмотри внимательно. Хотя бы потому, что это не просто зуб.

— Не может быть. Покажи-ка… М-да, и в самом деле, похоже, но не то… А ты знаешь, что это?

— Знаю. А теперь, пожалуйста, со всем своим докторским умением извлеки мне сердечный стимулятор.

— Да зачем он тебе? Дома я достану тебе десяток, если у вас в России не хватает.

— Мне нужен именно этот.

Ева, бросив копать, тщательно вытерла руки платком.

— У меня же нет инструмента.

— Вот тебе нож. Не бойся, ему не будет больно.

Ева принялась за дело.

— Слушай… он совсем не так установлен: проводки идут не к сердцу, а…

— Ты права, не к сердцу. Если это стимулятор, то не сердечной деятельности.

— Ты можешь объяснить?

— Позволь мне пока умолчать.

— Ну, если это такой уж секрет, что даже мне нельзя…

— Не обижайся, родная. Служебная тайна. Ее так же нельзя разглашать, как и врачебную. Не дуйся.

— Надулась бы, но я слишком устала… Так или иначе, больше не стану задавать тебе вопросов.

— Молодец. В награду — знаешь, что?

— Интересно будет услышать.

— Скорее всего ты попадешь к себе домой раньше, чем я к себе.

— Думаешь?

— Так вот, возьми эту штуку, стимулятор, с собой. Покажи там людям, смыслящим в электронике, и попроси их объяснить тебе, что это такое.

— И что мне делать потом?

— Ждать моего звонка. Если я сумею позвонить, подробно передашь мне все, что они скажут.

— Хорошо. А зуб?

Милов покачал головой.

— Не нужно. В этом я уже разобрался.

— Больше никаких вопросов.

* * *

Она все же задала еще один вопрос — через пять часов примерно.

— Дан… Ты о'кей?

Несколько секунд слышалось лишь тяжелое дыхание, потом прозвучали слова:

— Ничего… легкая царапина.

Ева поползла на голос. Подниматься было нельзя их настигли совсем не любители. Опрокинутый взрывом «ровер» Евы валялся вверх колесами метрах в тридцати. Он догорал. Ева мельком подумала, что подруга обидится, но сейчас это показалось ей совершенно неважным. Джип, как ни странно, уцелел: наверное, потому, что его прикрывал толстый ствол дерева, за которым они пытались замаскировать машины. Оттуда Милов редкими короткими очередями приютского автомата прижимал нападавших к земле. Их, похоже, было не очень много, на окружение не хватало; собака была одна — сейчас она лежала на полпути между дорогой и деревом, бесформенный серый комок…

— Я сейчас. Куда тебя?

— Не имеет значения. Я в порядке. Слушай… Подползешь ко мне — хватай мешок и постарайся залезть в машину, как можно меньше подставляясь. Как только залезешь, крикни, я за тобой, попытаемся вырваться. Дверцу я уже отпер отсюда.

— А может быть…

— Ничего не может быть. У меня кончаются патроны. И они, в общем, понимают, что припасов у меня не вагон. Единственный шанс — пробиться с помощью машины.

— Но они перегородили дорогу…

— Ну, эта их колымага нас не удержит, надеюсь. Да все равно, иного не дано. Давай. И не бойся. Стреляют они, честно говоря, не по-снайперски. Иначе…

— Хорошо. Ты уверен, что тебя не надо перевязать?

— Потом, когда оторвемся. Ползи.

* * *

Было мгновение, когда Милов по-настоящему испугался: тараня на большой скорости старый «шевроле», джип вдруг встал на правые колеса. Милов не знал, как ведет себя в таких случаях высоко сидящая машина, ему почудилось, что в следующий миг последует кувырок и тогда их возьмут голыми руками — если они останутся живы, конечно. Возможно, будь водителем только Милов, так и получилось бы, но сработал компьютер, и машина прокатила метров пятьдесят как велосипед. Оставшиеся в живых преследователи (по прикидке Милова — двое) не ожидали, видимо, такого фортеля и спохватились слишком поздно.