«Приют задумчивых дриад». Пушкинские усадьбы и парки

В безмолвии садов, весной, во мгле ночей
Поёт над розою восточный соловей,
Но роза милая не чувствует, не внемлет
И под влюблённый гимн колеблется и дремлет.
Не так ли ты поёшь для хладной красоты?
Опомнись, о поэт, к чему стремишься ты?
Она не слушает, не чувствует поэта;
Глядишь – она цветёт; взываешь – нет ответа.

«Соловей и роза». 1827.

Уже само присутствие поющего соловья и благоухающей розы в картине сада порождает поэтические ассоциации Востока:

Одни фонтаны сладкозвучны
Из мраморной темницы бьют,
И с милой розой неразлучны
Во мраке соловьи поют…

«Бахчисарайский фонтан».

С прохладой вьётся ветер майский
Средь очарованных полей,
И свищет соловей китайский
Во мраке трепетных ветвей…
<…>
Сквозь вечну зелень здесь и там
Мелькают светлые беседки;
Повсюду роз живые ветки
Цветут и дышат по тропам.

«Руслан и Людмила».

Роза и плющ – символы чувственных наслаждений

Роза в сочетании с плющом встречается в лицейском творчестве Пушкина как дань древнегреческой и анакреонтической символике. В стихотворении «Блаженство» (1814) Сатир выбегает из леса слушать печальную песню пастушка, которому изменила возлюбленная:

Розами рога обвиты,
Плющ на чёрных волосах,
Козий мех, вином налитый,
У Сатира на плечах.

У древних греков роза в сочетании с вином символизировала чувственность, соблазн, а плющ был эмблемой бога вина Диониса, свиту которого составляли лесные божества Сатиры. Пушкинское стихотворение заканчивается тем, что пастушок утешается, выпивая с Сатиром.

Розы, плющ и мирты в стихах юного Пушкина выступают эмблемой Анакреона:

Тёмных миртов завеса
Наклонилась к водам.
В их сени у входа леса
Чью гробницу вижу там?
<…>
Вот и музы, и хариты
В гроб любимца увели;
Плющем, розами увиты,
Игры вслед за ним пошли…

«Гроб Анакреона». 1815.

Он Вакхом был наполнен
Светлеющею влагой —
Кругом висели розы,
Зелёный плющ и мирты,
Сплетённые рукою
Царицы наслаждений.

«Фиал Анакреона». 1816.

В этих стихотворениях ощущается влияние анакреонтических произведений Жуковского и Батюшкова¹⁶.

Розы, мирты, лавры и терны

Метафорические растения в поэзии Пушкина иногда служат для обозначения душевных состояний и жизненных ситуаций. Розы в лицейской лирике часто упоминаются в связи с радостью, успехом, весельем, беспечностью, поэтическими грёзами:

Доселе в резвости беспечной
Брели по розам дни мои;
В невинной ясности сердечной
Не знал мучений я любви….

«Послание к Юдину». 1815.

…Иль юности златой
Вотще даны мне розы?

«Городок». 1815.

Душе наскучили парнасские забавы;
Не долго снились мне мечтанья муз и славы;
И строгим опытом невольно пробуждён,
Уснув меж розами, на тернах я проснулся…

«Шишкову». 1816.

Последняя строка – флористическая эмблема стихотворения, где розы – поэтические сочинения, терны – разочарование в них.

В лицейском стихотворении «Фавн и пастушка» антитеза «розы – терны» символизирует радость любви и страдания. Утратившая очарование молодости пастушка Лила оставлена соблазнившим её Фавном:

О Лила! Вянут розы
Минутныя любви:
Познай же грусть и слёзы
И ныне терны рви.

Антитезы «розы – терны» и «мирты – терны» близки по значению. Мирты, как и розы, символизируют любовь и её утехи. В стихотворном послании «Князю А.М. Горчакову» (1817) Пушкин желает другу:

…Вновь миртами красавицу венчай…

В сатирической «Тени Фонвизина» (1815) Батюшков – «певец пенатов молодой» – изображён «с венчанной розами главой» и, кроме того:

Эрата, грации, амуры
Венчали миртами его.