Прикасаясь к шрамам

— Итак, какие планы на вечер? — спросила я Тимбера, пока он провожал меня к бару. Я приходила к нему почти каждый день, чтобы позависать. 

Он протянул руку и потрепал мои волосы. 

— Серьезно, Кэт? И что же я делал каждый вечер последние несколько недель? 

Я спрятала от него свою улыбку. 

— Хорошо, принято. Но я не совсем понимаю, с чего ты решил, что должен болтаться в баре всю ночь. Бивер, как охранник, справляется. К тому же со мной ничего не случится. 

Он замер и заставил меня остановиться рядом с ним. 

— Ты знаешь почему. 

На самом деле, я не понимала. Он никогда не говорил со мной о личном. Он просто сидел на конкретном барном стуле каждый вечер, всю ночь и тусовался со мной почти каждый день, когда не работал. Я приняла это и никогда не задавала вопросов. Может быть, пришло время задать их. 

— Нет, Тимбер, я не знаю, почему. Мы никогда не говорим о чем-то достаточно личном. Но сейчас я спрашиваю... почему ты проводишь со мной все время? 

Он поднял руку и провел по волосам, дергая за кончики так, как обычно делал, будучи расстроенным. 

— Да не нужна никакая причина, Кэт. Просто мне нравится быть рядом с тобой. 

Он разглядывал мое лицо, словно что-то искал. Воздух между нами изменился: легкость и беззаботность превратилась в плотную и тяжелую тягучесть, что я определила, как жару в и без того слишком теплом воздухе Техаса. Тимбер шагнул ко мне, а я сделала шаг назад. В ответ на мое движение он поднял бровь. И сделал еще шаг, я вновь отступила. Еще несколько шагов, и моя спина коснулась прохладной кирпичной стены. Я совсем не заметила, но мы как-то завернули в переулок между аптекой и пиццерией, который был на удивление тих пятничным вечером. 

Я посмотрела Тимберу в глаза. Могу поклясться, я никогда не видела такого голода, который сверкал в них. 

— Что мы делаем, Тимбер? 

— Не уверен, но у меня хорошее чувство, и я следую за ним. — Его голос стал хриплым и глубоким. 

У меня не было даже шанса ответить, потому что его рот вдруг накрыл мой. Это не был сладкий мягкий поцелуй, который мы разделили пару недель назад. Нет, он был агрессивным и жестким. Уверена, губы распухнут, но мне плевать. Весь воздух покинул легкие, когда он вжал мое тело в грубую кирпичную кладку. Я чувствовала, как неровные края царапают открытые плечи. Тимбер скользнул языком по губам, требуя впустить его. Он не давил слишком сильно, да и я чувствовала себя такой же голодной, как и он. Мои губы раскрылись, и он проник внутрь, дегустируя каждый дюйм. Он лизал, посасывал, покусывал и пощипывал мои губы и язык.