Приказ

«Альби, дорогой мой, сейчас я живу в Бадене, — быстро пожирая строчки глазами, читал Марошффи, — и каждый день хотя бы раз езжу к отцу в Вену, который занимает видный пост в Дунайском банке. Не знаю, как получилось, но я живу на вилле фрау Родерих, и как раз в той самой комнате, которую ты занимал, когда находился в Бадене.

Фрау Родерих, впустив меня в свой дом, очень быстро выяснила, что я фрау Марошффи, то есть жена капитана генерального штаба Марошффи. А выяснив это, хозяйка преподнесла мне много различных безделушек, которые остались после тебя в ящиках. Были среди них и несколько писем, которые ты наверняка получил от женщин, но скажу тебе откровенно, что я ни одного из них не прочитала, а все оставила для тебя.

Я жива и здорова. Живу жизнью затворницы, целыми днями читаю и подолгу играю на фортепьяно. Правда, меня то и дело приглашают на различного рода встречи и вечера, так как в Вене светская жизнь бьет ключом. Здесь собралось прямо-таки фантастическое международное общество, но меня сейчас такая жизнь нисколько не прельщает. Особенно земляки-венгры, которые много хвастают, скандалят и шумят. Причем все до одного графы. Один друг моего отца, почтенный венский господин старого закала, утверждает, что у меня талант пианистки и, по его мнению, мне необходимо учиться дальше.

Твоя фотография в серебряной рамке стоит у меня на рояле. Когда я играю, а я уже говорила, что играю много, то постоянно смотрю на тебя. Порой на меня нападает тоска, я на чем свет тогда ругаю себя за то, что уехала из дома без тебя. Я очень сожалею, что тогда стремление уехать из Пешта было сильнее, чем желание остаться…

Это мое письмо в Пешт взялся доставить один из служащих Дунайского банка, который едет туда по служебным делам. Он порядочный человек, его здесь очень уважают, мою просьбу он воспринял как награду. Жаль только, что в Пеште он пробудет всего два дня. Не знаю, удастся ли ему встретиться с тобой. Если он тебя увидит, то очень прошу тебя, выслушай его терпеливо. Он тебе много чего расскажет, в том числе и о моей тайне, узнав которую, тебе, возможно, легче будет принять окончательное решение…

Я же теперь на этой бесчувственной бумаге могу и хочу написать тебе: люблю тебя, обожаю тебя и невероятно скучаю по тебе…

Передай мне весточку с податчиком сего письма… Чего не можешь написать, скажи ему словами. Умоляю тебя: ни на минуту не забывай, что я жду тебя, скучаю по тебе, если можешь, приезжай поскорее…

Эрика».

Прочитав письмо, Альби точно истолковал отдельные места письма и был твердо уверен в том, что он понял их совершенно правильно.