Приказ есть приказ

Но лететь ему пришлось одному. Стюардессы посматривали на молчаливого русского с интересом. Девчонки были очень симпатичными, и Миронову вспомнились когда-то слышанные рассказы о красоте кубинских девушек. Ну да, в стюардессы по всему миру самых лучших набирают. Это только в «Аэрофлоте» можно встретить злобную толстую корову, которая просто ненавидит пассажиров. Да и то — на внутренних линиях.

В общем, полет прошел нормально. Он спал, читал и думал обо всем произошедшем с ним за последнее время. Беспокоила мысль о въездной визе на Кубу. В его паспорте ничего такого не стояло, никакого штампа или наклейки. А на перуанской таможне никто внимания на это не обратил. Оставалось предположить, что у его неведомых покровителей и здесь все схвачено.

Так и оказалось. В Гаване, прямо у трапа самолета, его встретил улыбающийся настолько радостно, будто любимый брат прилетел, смуглый, почти черный кубинец, провел мимо таможни какими-то коридорами, посадил в старенькие «жигули» и отвез в гостиницу. Потом, когда Евгений принял душ, тот же кубинец, Армандо, потащил его в ресторан при гостинице и накормил до отвала. О деньгах не было сказано ни слова. Да их-то у Миронова и не было. Кроме небольшой суммы в перуанских солях. Армандо платил за все сам. Кстати, за обедом Евгений все-таки позволил себе немного расслабиться и поддался на уговоры кубинца попробовать настоящего рома «Гавана-клуб» И ром ему понравился.

А разговоры они вели самые пустые. О красотах Гаваны, о местных девчонках, о том, что лучше, водка или ром, о достоинствах и недостатках советских и американских автомобилей. Евгений уже не удивлялся тому, что чуть ли не свободно болтает по-испански. Правда, его Армандо понимал безо всякого труда, а вот сам так коверкал слова и фразы, что приходилось весьма напрягаться, чтобы добраться до смысла сказанного. Например, «амор» — «любовь» в исполнении кубинца звучало, как «амоль». Ну, и так далее.

Армандо все грозился, что вот завтра он покажет «Петру» настоящую Гавану, познакомит с та-акими девочками, они пройдутся по Малекону, знаменитой набережной и даже искупаются в океане. В это хотелось верить, несмотря на то, что Евгений почти стопроцентно был уверен — не дадут ему отдохнуть вволю.

Так и получилось. После ресторана Армандо проводил его до номера, велел как следует выспаться и быть готовым к завтрашним подвигам и развлечениям. А на следующий день, рано утром, разбудил, позволил только умыться и одеться и отвез в аэропорт, где вручил билет до Москвы. И ведь что характерно: даже не вспоминал о вчерашних своих посулах и клятвах! Миронов тоже не стал о них напоминать. Тем не менее расстались они почти друзьями, оба даже пообещали писать. Вот только адресов домашних друг другу не оставили.

В общем, улетал Евгений с Кубы с сожалением. Не удалось ему посмотреть как следует остров Свободы. А с другой стороны он что — на экскурсию сюда прилетал? Вот пусть и не ноет.

Да он, в общем-то, и не ныл. В конце концов, это была его первая операция, прошла она достаточно успешно (по крайней мере поставленные перед ним задачи он выполнил), многое повидал, многое узнал и многому научился. Чего еще желать? Даст Бог, еще удастся на Кубе побывать. Вот тогда все и посмотрит.

В Москве его также встретили и не кто иной, как Ступин. Лейтенант, одетый, правда, в «гражданку», ожидал сразу за таможенным контролем, который Евгений миновал очень быстро — нечего было ему предъявлять к досмотру, даже чемоданчик, с которым он улетал в Перу, остался на вилле в Лиме. Не стал его Миронов с собой брать, когда отправлялся в аэропорт. Ничего там особенно ценного не было, а руки на всякий случай должны быть свободными.

Сергей чуть обниматься к нему не полез на радостях от встречи. Но быстренько справился с чувствами, повел к своей машине, скромно стоявшей в отдалении от здания «Шереметьево-2». Расспросы начались сразу же, как только они тронулись с места.

Ступин просто горел желанием узнать, как прошла операция и что случилось в действительности, а не по слухам, которые бродят по Управлению. И вот тут Евгений не знал, как ему поступать. С одной стороны, конечно, впечатлений масса и поделиться с приятелем хочется. Но с другой, пожалуй, права он не имеет свободно трепаться об операции, хотя бы и с сотрудником того самого Управления. Начальству доложить все и в подробностях — это да, это он обязан. Без разрешения язык распускать, пожалуй, не стоило. Он так честно и сказал Сергею, попросив не обижаться. Тот, конечно, обиделся, правда, самую малость. И тут же, забыв про обиду, сам стал рассказывать о том, что знал.

Оказалось, операция прошла совсем не так хорошо, как представлялось Миронову. То есть задание группа Германа выполнила полностью: вывезла из страны всех, кого требовалось, и не дала американцам их перехватить. Более того, никого из группы американским спецслужбам тоже взять не удалось. Но…

База СОБ в Лиме перестала существовать. Человек, хранивший ее, а также его жена были захвачены и о нынешней их судьбе ничего не известно. Скорее всего, и не будет известно.