Приказ есть приказ

С тем Сидихин и ушел. А у Евгения остался нехороший осадок на душе. Его использовали «втемную», подставили американцам как надувную куклу, как подсадную утку для охоты. И ничего о его действительной роли в предстоящей операции не рассказали. Может быть, он действовал бы более убедительно, зная настоящий расклад карт. Хотя… Он в СОБ без году неделя и не ему решать, как нужно проводить боевые операции и кого следует оповещать об их деталях. Но все равно противно как-то…

А дальше служба покатилась словно сама собой.

Глава 7

Наконец они достигли того места, где предполагалось свернуть в лес. Здесь он был гораздо гуще, чем в окрестностях Куито. Очевидно, не успели еще вырубить. Хотя в жарком африканском климате вся растительность развивается стремительно, особенно там, где в избытке имеется вода. И здесь лес станет совсем непроходимым, когда пройдет сезон дождей. Но пока еще продвигаться по лесу было можно, даже не продираясь, а вполне спорым шагом.

Люди Тибурона отыскали достаточно широкую тропу, чтобы по ней могли проехать вездеходы. Тропа начиналась невдалеке от шоссе и вела в нужном им направлении. Поэтому решено было так и продолжать двигаться караваном до тех пор, пока будет возможно. Скорость, естественно, снизилась до минимальной. И все же это было не то, что шагать самим. Как говорится, «лучше плохо ехать, чем хорошо идти». Азарт, подогревавший их в начале операции, теперь после принятия решения об отсрочке освобождения пленников утих. Все напоминало рутинную работу по перемещению ограниченной группы людей из одной точки в другую. Да, в сущности, так оно и было на самом деле. Вряд ли на этом этапе пути их могли поджидать неожиданности типа мин или засад. Такие тропы не минировались по определению, а если в этом районе и бродили унитовцы, то все они сейчас должны были сконцентрироваться вокруг колонны, чтобы помогать своим товарищам успешно завершить начатое.

До предполагаемого маршрута передвижения колонны было еще довольно далеко, поэтому опасаться того, что противник услышит шум двигателей, не приходилось. Машины продирались по узкой тропе, царапая бортами ветки кустарника, а сидевшим в них приходилось постоянно быть начеку, чтобы какая-нибудь колючая ветка не хлестнула неожиданно по глазам.

Конечно, они опасались неприятных неожиданностей (а откуда здесь взяться приятным?), чутко вслушивались и зорко всматривались в окружающую их ночь, но не боялись ее. Опыт предыдущих операций был на их стороне. В конце концов, чем леса Боливии так уж отличаются от лесов Анголы? Если брать в общем, без мелких частностей, то, практически, ничем. Те же деревья и кустарник, только называются здесь по-другому, те же реки, только глубже и уже, те же насекомые и пресмыкающиеся, неизвестно где ядовитее, там или здесь. А партизанская тактика одинакова во всем мире. Устроить засаду, взорвать что-нибудь, яростно пострелять изо всех стволов, а если налет не задался, не увенчался мгновенным успехом, удрать подальше, унося раненых и убитых, и залечь. К такому повороту событий группа Миронова была готова и знала, как действовать, поскольку сталкивалась с подобной ситуацией не раз. И к их чести надо сказать: ни разу за три года, что они работали вместе, ни один член группы не был даже ранен. Они умели воевать, их этому учили. И учили на совесть.

Пока все выглядело нормальным и спокойным. Караван медленно, осторожно продвигался вперед, вокруг него смыкались деревья, ночь была в полном разгаре, и тьма окружала их совершенная, поскольку из-за крон деревьев не было видно ни звезд, ни месяца. Только лучики фар из-под маскировочных щитков освещали узкую и извилистую тропу. Так продолжалось около часа.

Внезапно передняя машина остановилась. То ли проезжая часть тропы закончилась, то ли опять что-то случилось с «лендровером», Евгений отправился в голову каравана за информацией и обнаружил необычную картину. Несколько кубинцев, среди них капитан и лейтенант, что-то рассматривали метрах в трех от капота первого вездехода.

— Ну, и что тут у вас? — поинтересовался Миронов, подходя ближе.

— А вот, посмотри, — Серхио протянул руку, указывая.

Евгений присел на корточки, всмотрелся. Тонкая металлическая нитка пересекала тропу на высоте примерно сантиметров двадцати. Та-ак, растяжка. Видели мы такие игрушки.

— Ну, и в чем проблема? Разрядим и поедем дальше! — сказал он почти беспечно. — У тебя саперы есть?

— Конечно. Но я вот о чем думаю. Кто именно поставил растяжку: унитовцы или ФАПЛА?

— А какая разница?

— Понимаешь, у нас в последнее время несколько машин вот так влетело. Причем напоролись не на обычную фанату или специальную растяжную мину, а на специальную, направленного действия. Как даст, из машины решето получается. Со всеми вытекающими последствиями. Если здесь такая, то точно унитовская. А они, гады, могут дополнительную ловушку устроить, чтобы разминировать было труднее. Кстати, один из наших минеров так и подорвался. Ты в этом что-нибудь понимаешь?