Приказано влюбить

Он напоминал какого-то зверя. То ли зубра, то ли медведя, то ли Ивана Поддубного [1]. Мощный, плечистый с широченной грудной клеткой и шеей, как у быка. Если и имелось у Лениного дяди хоть какое-то сходство с племянницей, то это манера кривить губы на одну сторону.

К его приходу Женя готовился основательно: сто пятьсот раз прокрутил в голове, как себя вести, что говорить и делать. Поэтому, как только комодообразный родственник втиснулся в кухню, Тихонов поднялся ему навстречу и протянул руку.

 - Евгений, - представился он.

Здоровяк бросил короткий взгляд на Лену и пробасил:

 - Николай Степанович.

Ладонь утонула в гигантской пятерне. Пожатие вышло крепким и по-деловому коротким.

 - Николай? - Женя нахмурился. - Вы же брат Лениного отца, верно?

 - Допустим. - Дядя глянул исподлобья. Мрачно, цепко и не слишком дружелюбно.

 - Странная, однако, у ваших родителей фантазия.

Варина подруга издала какой-то малопонятный звук: нечто между фырканьем и хрюканьем. Николай Степанович сурово посмотрел на племянницу, и та, деликатно кашлянув, занялась чаем.

 - Это к делу не относится, - отрубил дядя, уселся и сцепил пальцы в замок. На толстых фалангах росли чёрные волосы.

"Ну и мутный же ты тип, дядя Коля", - подумал Евгений, разглядывая эти мохнатые сардельки, но соображения свои решил оставить при себе.

Николай Степанович кивнул на перевязь:

 - Как рука?

 - В порядке, - буркнул Женя, и гость хмыкнул.

 - Думаю, я должен поблагодарить вас за спасение племянницы, - Николай Степанович криво улыбнулся. - Вы настоящий герой.

Евгений набычился. Похвала показалась фальшивой, как разбодяженный с чифирем спирт, который гаражные умельцы норовили выдать за вискарь.

Неловкость нарастала снежным комом и переросла бы в лавину, если б не Лена.

 - Вот чай, - объявила она и водрузила на стол чашки. - А вот пирог.

Горячая сдоба на нарядной тарелке на мгновение вытеснила из головы все мысли.

 - Это Женин любимый, - уточнила Варина подруга, обращаясь к странному родственнику, - с вишней. Но, думаю, вам он тоже придётся по душе... дядя Коля.

 - Разумеется. - Дядя Коля сверкнул глазами и ухватил самый здоровый, щедро обсыпанный сахарной пудрой, кусок. - Тащи карту, племяшечка.

* * *

Странный родственник - грубоватый, резкий и начисто лишённый сантиментов - раздражал куда как меньше доброго доктора Шрая с его извечной улыбочкой. Николай Степанович не лез в душу и не трепал нервов глупыми вопросами вроде "Какое воспоминание тревожит вас сильнее всего?". На чужие переживания ему явно было плевать, и это радовало. Он ткнул волосатым пальцем в карту, которую приволок с собой в жёлтом тубусе, и рыкнул:

 - Здесь?

Женя нахмурился, вглядываясь в обозначения. Сориентироваться оказалось непросто.

 - Там... - сказал он, сглатывая. - Там была заброшенная дорога. Разбитая совсем.

 - К Востоку от ущелья? - волосатый палец сместился вправо.

 -Нет, - Женя мотнул головой. - К Северу.

 - Уверен?

 - Да, - кивнул Евгений. Он помнил побег урывками, но не забыл, как заходящее Солнце светило в левое плечо, когда он, ободранный, ковылял вниз по склону.

 - Хммм... - дядя Коля скривил губы. - Надо согласовать с разведкой: у них наверняка имеются снимки с вертолётов.

Женя ответил угрюмым молчанием. Как бы он не храбрился, попытки отыскать на карте нужный вектор подняли со дна души ядовитую муть воспоминаний.

Одуряющий зной, дикая жажда и липкий страх. Тело не слушается, ноги одеревенели, боль пронзает при каждом движении, но...

Надо идти. Надо. Надо идти...

 - Кстати, мы получили ответ на ваш запрос, - бросил родственник, сворачивая карту.

 - На мой... что? - Евгений вынырнул из трясины кошмаров и непонимающе заморгал.

 - Запрос по поводу сестры, - уточнил Николай Степанович. - Мы её нашли.

Женя сморщил лоб. В смысле, "нашли"? Она что, терялась? Он перевёл тяжёлый взгляд на благодетельницу.

Что за херня?

 - Жень... это я подала запрос от твоего имени. - Непонятная Лена опустила глаза. - Прости, что не сказала сразу. Доктор боялся, тебе станет хуже.

 - Что с Варей? - Голос охрип и звучал глухо. Сердце хреначило о рёбра со страшной силой. Во рту пересохло. Рука сжалась в кулак.

Тот, кого надо забыть, похитил его сестру! Похитил и...

 - С ней всё в порядке, она цела и невредима! - выпалила Лена, хватая его за локоть. И как, чёрт побери, ей удаётся так хорошо его чувствовать? Удивительно... - Варя от мужа ушла. Он запил, и она ушла.

 - А дети? - Женя любил племянников. Парочка непоседливых спиногрызов. Когда его призвали, Маше только-только сравнялось пять, а Ванюше - два с половиной.

 - Ваша сестра вместе с детьми на данный момент проживает у подруги в Североуральске, - вставил дядя Коля. - Мы взяли её под наблюдение.

Тревога схлынула, и Евгений глубоко вздохнул. С Варькой всё в норме. Слава Богу. И ясно теперь, почему она так ни разу и не позвонила. Супружеская жизнь у них с Пашей та ещё Санта-Барбара [2]. То скандалы с битьём посуды, то любовь до гробовой доски. Хрен разберёшь. Но... Почему же...

 - А... - слова выталкивались еле-еле. Застревали в горле. От предчувствия по спине пополз холод. - А ...м-мама?