Приказчик без головы

– Так я давно пришел, – Прыжов устроился в кутаном[48] кресле. – Десяти еще не было.

Княгиня удивилась еще больше:

– Почему не зашел?

– А я не к тебе, я к Наталье Ивановне.

Сашенька бросила в ярости перо:

– Наталье Ивановне водить гостей в дом запрещено!

Гувернантка залепетала в оправдание:

– Я подумала… решила… это ваш друг…

– Вот именно! Это мой друг.

– Простите!

– В последний раз. Вам следует заниматься Володей.

– Я занимаюсь…

– Я вижу чем! А бедный мальчик тем временем толчется у меня…

– Простите!

– Я спросить зашел! – возмутился Володя.

– И знаете, голубки, о чем он спросил? – все больше распалялась Сашенька. – Пятилетнему мальчику интересно, с чего вдруг княгиню Ольгу причислили к лику святых!

– Отличный вопрос, – погладил мальчика по голове Прыжов. – Молодец!

– Наталья Ивановна! Зачем вы дали ребенку Карамзина?

– Наташа не виновата, это я Володе посоветовал, – ответил за онемевшую гувернантку Прыжов.

Сашенька отметила про себя, что Лешич свою пассию уже по имени называет. Ладно, с этим после. Спросила с неприкрытым раздражением:

– Коньяку перепил?

– Володя интересовался, кто был первым царем, вот я и посоветовал почитать Карамзина.

– Володе пять лет. Он маленький! Он много просто не может понять.

– Ты про Ольгу? Тут я, признаться, тоже много не понимаю. Одних послов она закопала, других в бане уморила заживо, потом целый город спалила. Та еще равноапостольная святая!

Всплыли почему-то слова Выговского: «Хороша семейка!»

– С меня довольно! – сорвалась Сашенька. – Карамзина под замок…

– Мама…

– Наталья Ивановна! Почему дети не на прогулке? Двенадцать дня!

– Старшие одеты, Володю ждали.

– Шагом марш!

Прыжов поднялся:

– А ты куда? – остановила его княгиня.

– С ними прогуляюсь.

– Останься! Надо поговорить.

– Давай вечером, – предложил Лешич.

– Сейчас!

Прыжов усмехнулся, но спорить не стал. Сел. Они остались одни.

– Зачем ты морочишь Наташе голову?

– Я не морочу, – сказал Лешич и со значением добавил: – Я ухаживаю!

– Но ты же не любишь ее.

– А что, разве для брака любовь обязательна?

Сашенька опешила. Хотелось что-то ответить, но не находила слов. Лешич с напускным безразличием пояснил:

– Надоела, знаешь, неустроенность. Еда из кухмистерских надоела. Проститутки вот уже где! Представляешь, у каждой второй сифилис…

– Замолчи! Ты не в кабаке! – раздраженно оборвала его Сашенька.

– Ой! Простите, ваше сиятельство.

– Лешич! Давай серьезно. Я – твой друг, я желаю тебе добра. И, конечно же, хочу, чтобы ты обрел наконец счастье.

– Неужели? Позволь тогда напомнить, что осчастливить меня может лишь один человек. Ты!

– Это невозможно!

– Я знаю. Поэтому и решил как-то устроить свою жизнь.

– Лешич! Жена не котенок, ее нельзя выкинуть на улицу, когда надоест! Нельзя жениться назло мне.

– Назло тебе? А вдруг мы с Натальей Ивановной просто нашли друг друга? А? Я вполне себе обеспечен, Наташа мила, романтична, свежа…

– Слишком свежа. Ты ей в отцы годишься!

– Ну и что? Когда разница в возрасте была препятствием к браку? Как врач, я нахожу ее весьма физиологичной. Женщина стареет быстрее, после пятидесяти утрачивает самую важную свою функцию – деторождение. А с нею вместе и привлекательность. Морщины, дряблая кожа, усы… А мужчина и в шестьдесят, и даже в семьдесят остается мужчиной. Мы будем отличной парой.

– Рогов не боишься?

– Посетительница к вам!

Прыжов и княгиня вздрогнули от неожиданности. Клавдия Степановна, подчеркивая тем пренебрежительное свое отношение, никогда к Сашеньке не стучалась, просто открывала дверь и входила.

– Кто? – спросила княгиня.

Клаша, не отвечая, медленно доковыляла до стола, протянула Сашеньке поднос с визиткой. «Живолупова Поликсена Георгиевна», – прочла княгиня с изумлением. Что ей надо?

– Проси!

Комната сразу наполнилась тяжелым ароматом духов, который домовладелица разгоняла от себя огромным веером:

– Княгиня! Как рада вас видеть! Ехала вот мимо, решила навестить. Ах, князь! Такая честь для меня…

– Я… – Лешич хотел объяснить ошибку, но Сашенька перебила:

– Что вам угодно, сударыня?

Не хотелось тратить время на представления.

Живолупова, не спрашивая, уселась. Ответила с многозначительной миной:

– Разговор имею!

– Слушаю вас!

– С глазу на глаз. Уж простите, князь…

Сашенька секунду подумала, потом с милой улыбкой (куда только девалась недавняя ярость) обратилась к Прыжову:

– Дорогой, подожди в гостиной…

– Я, пожалуй, детей догоню…

– Нет! Мы не закончили.

– Как тебе будет угодно, дорогая, – Лешич доиграл свою роль до конца и не спеша удалился.

– Слушаю! – холодно, подчеркивая неуместность визита, поторопила Живолупову княгиня.

– Во-первых, еще раз простите за инцидент…

– Мы уже обсуждали…

– Во-вторых, я подумала… Уж больно я продешевила. За восемь рублей иные треть койки сдают!

– Позволю себе напомнить поговорку: уговор дороже денег.

– Оно конечно… Только вот муж у вас симпатичный. И любит сильно. От деток, смотрю, без ума. А ну как узнает?

– Что узнает?

– Что вы с другим мужчиною… встречаетесь.

Сашенька поняла, о чем силился предупредить ее вчера Прошка: Живолупова – шантажистка!

Княгиня поднялась:

– Вон! Пошла вон!