Приход № 7 (июнь 2014). Троица

Эти три стиха относятся к самым трудным и самым спорным во всем Евангелии от Марка, потому что они сообщают о поведении Иисуса Христа, которое не было для Него характерно. Проклятие как-то не вяжется с привычным образом Иисуса. Неизбежно возникает вопрос: какой смысл было так злиться на смоковницу? Разве не бессмысленно искать на ней плоды в то время, когда их время еще не пришло? Поскольку эти вопросы действительно трудные, в научной экзегезе мы находим разные объяснения этого евангельского текста.

1. Символическое толкование.

По убеждению многих экзегетов, в этой истории речь идет не о реальном происшествии в жизни Иисуса Христа, но о рассказе, который возник на основе пророческих текстов и с самого начала символически относился к Израилю. В пользу такого понимания может свидетельствовать несколько странный факт: Иисус — и только Он — «взалкал», то есть уже утром почувствовал голод, хотя в Вифании Он остановился на ночлег в гостеприимном доме, о чем говорится в других евангельских местах (обед в Вифании (Мк.14:3); жители Вифании — друзья Иисуса (Ин.11:1–2).

Но прежде всего в пользу символического понимания рассказа говорит то, что Израиль в своем плодоношении и неплодоношении действительно часто сравнивался со смоковницей или ее плодами. Так, например, пророк Михей жалуется: «Горе мне! ибо со мною теперь — как по собрании летних плодов, как по уборке винограда: ни одной ягоды для еды, ни спелого плода смоковницы, которого желает душа моя. Не стало милосердых на земле, нет правдивых между людьми…» (Мих.7:1–2). Похожее мы читаем у пророка Иеремии: «Хочу собрать у них урожай, говорит Господь, — нет ни одной виноградины на лозе, — ни смоквы на смоковнице, и лист ее увял. Потому отдам ее опустошителю» (Иер.8:13). Как в положительном, так и в отрицательном смысле образ смоковницы встречается и у пророка Осии: «Как виноград в пустыне, Я нашел Израиля; как первую ягоду на смоковнице, в первое время ее, увидел Я отцов ваших, — но они пошли к Ваал-Фегоруи предались постыдному, и сами стали мерзкими, как те, которых возлюбили… Все зло их в Галгале: там Я возненавидел их за злые дела их; изгоню их из дома Моего, не буду больше любить их; все князья их — отступники. Поражен Ефрем; иссох корень их, — не будут приносить они плода» (Ос.9:10, 15–16). Так что было бы вполне оправданным «бесплодную смоковницу» понимать символически, применительно к Израилю.

Но при таком понимании возникают новые трудности: во-первых, в Ветхом Завете нет ни одного символического проклятия смоковницы — даже там, где Бог собирается отдать неплодное дерево «опустошителю» (Иер.8:13). Что же побудило первых христианских рассказчиков к столь реалистическому описанию? Во-вторых, даже если видеть в этой истории только символическое повествование, остается удивительным, что рассказчик и, главное, слушатели могли представить себе такую гневную и непреклонную реакцию Иисуса. В-третьих, не оставляет ли символическая интерпретация именно этой истории неприятное чувство, будто здесь некое желание как бы нереальностью, символизмом слов «оправдать» Иисуса, чтобы сохранить привычный образ «милосердного и доброго Иисуса»?