Приход Русской Православной Церкви в России и за рубежом. Материалы к изучению приходской жизни. Выпуск 5. Православные приходы греческого мира (Греция, Кипр). Место и роль русскоязычных общин

В Греции женщины стеснялись исповедоваться мужчине-священнику, поэтому они приходили, рассказывали свои грехи матушке, моей маме. Дверь нашего дома всегда была открыта, и все прихожанки исповедовались у нее. Рассказывали, а потом просто шли к батюшке за разрешительной молитвой. Наш дом был базарной площадью. Все проходили через наш дом. Еще его можно было бы сравнить с колхозом, потому что на нижнем этаже шла катехизация детишек, на среднем была церковная школа, а выше – дом самого священника. Дети, которые не могли разместиться на первых двух этажах, могли подняться к нам домой на третий этаж, и тогда там также начиналась катехизация детей. Я тогда не совсем осознавал все, что происходит. Это я сейчас понимаю, когда у меня самого уже семья.

Вот эта вся община, которая находилась в доме, помогла развитию моей личности. Это так называемое общественное образование личности священника, когда он формируется самим обществом и умеет общаться с прихожанами. Сегодня существует определенная проблема в этом смысле. И в Греции, и в России есть священнослужители с очень хорошим образованием – университеты, иностранные языки, интернет, современные технологии, но когда они начинают общаться с народом, то не могут влиться. У них нет опыта нахождения в общине, и молодые священнослужители испытывают страх общения, не умеют общаться с многочисленными прихожанами.

Один из основных базовых моментов в жизни священнослужителя – это его семья. В семье он учится, как жить и выживать. У меня был очень прочный фундамент, может, поэтому мне очень легко общаться с миром. Это не то, что специально делалось, просто мы так жили. Такой вот образ жизни вместе со всеми, со всем приходом.

Второй кит, на котором формируется личность священника, – это наше образование. У нас в семье было много детей, и мы помогали один другому делать уроки, учиться. Самый строгий и самый образованный был у нас Афанасий[18]. Мы его называли стражником и полицейским. Он непросто нас учил, он требовал от нас. Это подталкивало нас, мы хотели учиться. И все семеро получили высшее образование. А кое-кто из сестер и братьев получили по два высших образования. Мое первое образование техническое, я электрик. Богословием я стал заниматься параллельно. Мне было интересно, что я получал внецерковные, другие знания, которые выходят за рамки богословских. Получение разных знаний расширяет кругозор, помогает в общении с людьми.

Еще один момент, который меня сформировал как личность, – это военная служба. Мне было довольно-таки легко служить в армии, так как я уже знал, как жить с большим количеством людей в одном помещении, мог готовить и обслуживал сам себя по полной программе.

Интервьюер: До революции в России существовало духовное сословие, и служение священника было связано не только с традицией Церкви, но и с глубокой семейной традицией. Можно ли говорить о таком духовном сословии в греческом обществе, где истории целых семей связаны со служением Церкви?

Священник Константин: Мы можем говорить о сословии, потому что не только моя семья, но всех, кого я знаю в своем кругу общения, непосредственно связаны с церковной жизнью. Но в данный момент истории, возможно, это представлено меньше, чем тридцать лет назад. Двадцать-тридцать лет назад эта связь была более крепкой и сильной, сейчас происходит некоторое ее ослабление. И еще обратите внимание на то, что у священника в городе другие задачи, поэтому он может себя вести по-другому. А служитель в деревне становится как бы членом каждой семьи.

Интервьюер: Если можно, хотя бы приблизительно, как изменилось соотношение тех, для кого священство – это семейная традиция, и тех, для кого священство – это то, что он обрел лично, впервые в истории своей семьи?

Священник Константин: До 70-х годов XX столетья это было, как правило, так, что каждый старший сын священнослужителя должен был стать священником. Сейчас этого нет.

Интервьюер: А сколько сейчас священников не из священнических семей?

Священник Константин: Больше половины не из священнических семей.

Интервьюер: С чем было связано то, что стала прерываться семейная традиция священства?