Приходящие из Мора

Первыми атаку начали твари помельче. На человека, стоявшего на свету, они нападать и не думали, а решили взять приступом дом, с той стороны, где находились окна, заколоченные толстыми необрезными досками. Слышно было, как трещит дерево, которое пытались расщепить цепкие когти. Судя по размазанным теням, это были крылатые чудища – вроде того, которое Лука убил первым. Для этих была заготовлена небольшая смертельная ловушка. Под крышей на подставках они прикрепили тяжелое бревно, завернутое в металлическую сетку. Лука подбежал к стене дома и ударил топором по натянутой веревке. Освобожденное бревно раскрутилось вниз и крылатые чудища, облепившие ставни, оказались под сетью. Лука зажег спичку и запалил свернутую газету, конец которой был пропитан керосином. Не мешкая, кинул его в небольшую яму напротив дома. Вспыхнула лужа заранее пролитой солярки, посреди которой сооружены были деревянные кладки из поленьев, тоже пролитых солярой и керосином. Яркое зарево осветило избу и все, что рядом. Он видел, как другие мелкие тени, не попавшие в ловушку, стали разбегаться в стороны, очумело вереща. Лука схватил монтировку и принялся бить сквозь ячейки сетки, под которой корчились, безуспешно пытаясь выбраться, крылатые монстры. Кровь брызгала во все стороны, попадала на лицо. Лука жмурился и колотил, не разбирая, желая поскорее покончить с ними.

Затем он ринулся к задней части дома. Если они все правильно рассчитали, в крыло дома, где одно окошко было оставлено открытым, набралось множество уродливой погани. Лука подскочил к двери, едва не запнувшись о провод, тянущийся от автомобиля к переноске. Повернул рукоятку выключателя. В комнате ярко вспыхнула лампа, и вбежавшего человека встретили оглашенные вопли – до боли и звона в ушах. Собравшиеся твари кинулись прятаться от света, но схорониться было негде. Они сбились в углу единым черным комком, а Лука методично наносил удары, пока не убедился в том, что хлюпающая окровавленная масса уже не представляет никакой опасности. Он слышал как ругается за стенкой Фаддей, разбирающийся со своей партией – там тоже заголовили ловушку для «мелочи». Выкрики старика сопровождались глухими ударами. За деда Стрельников не беспокоился, поразился только – откуда у старика силы берутся.

Он остановился отдышаться. Но со двора вдруг раздался треск и свет внезапно погас. Первое, о чем подумал Лука – это какая-то ошибка. Что этого не должно было случиться. Машинально он кинулся к выходу. Свет в пристрое на какой-то момент снова вспыхнул, задрожал и Лука, выскочив на улицу, понял, что стало тому причиной. Кто-то методично швырял из-за забора камни и деревяшки. Совершенно не целясь, почти наугад, но в одном направлении, стараясь хоть чем-то сбить со стены фару или заставить ее погаснуть, разбив лампу. Пока что удары достигали протянутого к домику провода, отчего и задрожал свет. Лука схватил переноску, подтянул к себе кабель, чтобы не запутаться в нем, и побежал к ограде. Он принялся водить световым лучом по щелястому забору. Швыряние камней прекратилось.

За эти десять, от силы пятнадцать минут, что прошли с начала схватки, Лука здорово устал. Но и твари прекратили бешенный напор. Воспользовавшись передышкой, он осмотрел фасад, где столбики из сухих поленьев хорошо зашлись огнем, и за фасадную часть дома можно было не опасаться. Лука выключил переноску и снова отошел к автомобилю. Он устало сел на подножку. Вытянув ноги, попытался расслабиться. Все тело ныло, мышцы нервно подрагивали, дергался глаз, кожа на щеках и лбу неприятно стягивалась от подсыхающей крови убитых тварей. В голове гудело, и он не сразу сообразил, что откуда-то со стороны забора раздается громкое прерывистое шипение.

В тот момент, когда Лука приблизился к забору, хрустнула доска и чья-то цепкая рука вынырнула из темноты, схватила его за гачу, потянула к забору. Стрельников дернулся, топор выпал из руки. Он рванул ногу, затрещала ткань, но уже вторая лапа крепко держала его за щиколотку другой ноги.

Лука закричал. Он тянулся к рукоятке топора. Отчаянно сопротивляясь, хватал пальцами землю, рвал ее пальцами, ища опору. Вдруг увидел, как еще одна – третья – рука оторвала край доски и тащится к нему. К его счастью пальцы нащупали вбитый в землю спасительный колышек. Лука вцепился в него, моля, чтобы тот выдержал. Ему удалось вырвать одну ногу и прижать ее к животу, левой рукой он в лихорадке стал расстегивать ремень. Чужие когти рвали ткань на брюках, вонзаясь в кожу, но пока он держался. Еще немного и обе ноги опять окажутся в цепком захвате. Штаны никак не хотели расстегиваться, и Лука уже понял, что произойдет самое страшное, если он сейчас что-нибудь не предпримет.

Отпустив колышек, он изогнулся и вонзился зубами в облезлую кожу существа. Сдавил так, что в собственных челюстях что-то щелкнуло. Вряд ли существо испытало сильную боль, но лапа дрогнула. В тот же момент в страшном усилии Лука рванулся назад и, наконец, высвободился. Прозевав его рискованный выпад, размахивая когтями, другие чудовища, тянущие к нему свои лапы, гневно завыли.

Их было несколько – тех, что, вероятно, был похожи на людей. Их не было видно, но почему-то казалось именно так – похожи.

Но людьми они не были. И не могли быть. Лука заорал на них, угрожающе размахивая топором. На его крики ответил очередной поток бешенного воя. Затряслись доски, а потом из мрака полетели комья грязи, щепки, камни. Один больно ударил в губу, разбив до крови. Швыряние сопровождалось тягучим шипением, в котором послышалось демоническое сплетение голосов.

«Отдай нам свою душу!» – гудело в его голове, и он не мог понять, действительно ли так шептали ему голоса, или эта туго сплетенная фраза существовала только в его сознании.

Из горящего возле дома костра Лука выхватил головешку и побежал за канистрой с керосином, которую оставил возле машины. На полпути обернулся к забору. Это бессознательное движение спасло его – в отблеске костра он увидел, как в воздухе завис какой-то огромный предмет. Он не сразу догадался, что это огромный осколок плитняка. Тяжелая глыба, поднятая невероятной силищей и брошенная через забор, скользящим ударом зацепила его плечо, опрокинула на землю, глухо срикошетила в автомобиль. Лука схватился за пылающее болью плечо. Из темноты вылетел другой камень, чуть меньше.

Поджимая руку, он метнулся к дому. Камни падали рядом с машиной один за другим. Лука заметил, что канистра рядом с машиной перевернулась, и лужа керосина растекается вокруг, приближаясь к костру.

– Нет! – закричал он, а из темноты ответил ему воющий смех.

Керосин занялся от костра как будто лениво и с неохотой, но пока Лука стоял ошарашенный, огонь пробежал дорожкой обратно к канистре и вдруг вспыхнул так ярко, что на секунду Лука ослеп. Пламя охватило автомобиль, стену дома, подкралось к воротам. Со стороны забора послышался удаляющийся групповой визг-хохот.

На его крики из дома выскочил Фаддей, бросился к машине, пытаясь сбить пламя. Лука схватился за дверцу, надеясь достать из салона огнетушитель, но каким-то невероятным образом пламя уже проникло внутрь. Огонь был так силен, что им пришлось отступить. Лопались стекла, запахло жженой пластмассой, взорвалась покрышка, за ней другая. Опасаясь, что рванут бензобаки, они вбежали на крыльцо, прикрыв за собой дверь. Невероятный жар от горящего автомобиля проникал сквозь щель, в которую Лука с тоской смотрел на горящий автомобиль, не в силах оторвать глаз от этого зрелища.

Раздался оглушительный хлопок. Машина дрогнула, и сквозь разбитые стекла на секунду вырвался туман. Стрельников понял, что это взорвался огнетушитель.

По счастью, бензин в баках выгорел без взрыва, и пламя стало постепенно угасать. А вместе с ним возвращалась темнота.

До рассвета еще оставалось много времени. Фаддей подтаскивал к автомобилю доски и по одной швырял их в горящий салон. Затуманенным взглядом Лука наблюдал за его действиями. Он стоял на крыльце, не в силах сойти с места. Их последняя надежда выгорела дотла. Теперь они отсюда никогда не выберутся!

Дикие вопли раздались поодаль.

– Будьте вы прокляты! – Лука вышел из оцепенения и, набрав полную грудь воздуха, снова закричал: – Впрочем, вы и так прокляты! Твари! Нелюди!

Снова раздался визгливый хохот. В бешенстве Лука кинулся к огню, опять выхватил объятую сочным огнем палку. Подбежав к воротам, он вспрыгнул на засов и взобрался наверх, не обращая внимания на саднящее плечо.

– Лука, стой! – закричал Фаддей, но тот его уже не слышал.

Гнев застил разум. Лука с силой размахивал палкой из стороны в сторону, пытаясь осветить пространство перед собой. Тени мельтешили совсем близко. Но свет от головешки был не настолько ярок, чтобы их испугать. И тогда Лука прыгнул с забора на улицу. Он больно стукнулся коленями, и все же доски из рук не выпустил. Двуногие монстры подскочили ближе, окружили его, не рискуя приближаться.

– Вы всего-навсего тупые твари! И никто больше! – он ткнул палкой перед собой и засмеялся, когда стоявшая перед ним тварь отпрянула от близости огня. Лука видел изуродованное лицо, дикие космы. Кем они были, эти чудовища? Погибшими людьми? Посланниками смерти, ее предвестниками? Неважно. С радостью он ощущал другое – полное отсутствие страха.

– Это вы сейчас дрожите и не можете взять меня!

Чудовища пытались встать в кольцо, снова начали метать в него камнями, но всякий раз он бежал в их сторону, заставляя пятиться, убегать, падать и прятаться в темноте. В конце концов, ему надоела эта игра. Он повернул к дому. И в этот момент что-то твердое, возможно, камень, ударило его в затылок. «Достали», – подумал он, прежде чем опрокинуться на спину…