Приходящие из Мора

10. Объяснение

Игнат вел Стрельникова к своему дому. Лука с трудом соображал и говорил что-то про Марину, бабку Дарью, но по странному добрый и настойчивый голос Игната успокаивал его: «С ними все в порядке. Сейчас мне нужен ты».

Все это время Лука был словно во сне, и проблески активного сознания возникли только, когда он увидел, что стоит в знакомой комнате возле затянутого шторой оконца. На дворе уже достаточно рассвело. Он потянулся, чтобы отодвинуть штору, черные пальцы схватили его за руку.

– Не надо, Лука.

Он вспомнил – что-то похожее уже было.

– Игнат? – Стрельников посмотрел в сумрак комнаты. Рядом с ним стоял человек в балахоне. Человек ли? – Что происходит, Игнат?

– А я ведь говорил тебе – убирайся, пока цел. Ты не послушал. Никто меня не слушал, – Игнат вздохнул.

– Выходит, ты в курсе того, что происходит? – Стрельникову очень хотелось выглядеть спокойным, хотя на деле он весь был в колоссальном напряжении. – Ты же понимаешь, ты должен объяснить.

Игнат придвинулся вплотную. Лука вжался в стену, как будто мог просочиться сквозь нее.

– Не бойся, – видя, что гость напуган, Игнат отошел в угол и сел на пол. – Все совершенно не так, как ты полагаешь.

– А что я полагаю? – спросил Лука. Без всякой насмешки спросил, ему и правда казалось, что нет ни единой верной мысли из тех, что бродили в его голове.

Игнат начал повествование с того, что признался Стрельникову – рассказ его может показаться совершенно фантастическим. И попросил не перебивать.

– Все началось с одной прекрасной выдумки, которая оказалась чистой правдой, – он замолчал, но ненадолго, словно обдумывая, с чего начать, и продолжил:

– Однажды, лет пять тому назад, когда я приехал сюда в ностальгической тоске, мой старинный друг – муж Евгении, достал с чердака какие-то старые чемоданы, хранившиеся там невесть с каких времен. Там, среди прочих вещей были книги и записи его отца, который был весьма ученым человеком. С их семейством я дружил с юности и был первым, кроме Евгении, кому он показал одну тетрадку…

– В тканевом переплете, в ней много сказок и легенд и автором был Иван Митрохин, тесть Евгении, да? – догадался Лука.

– Значит, ты видел эту тетрадь. Но она должна быть у Сергея, брата Марины, – удивился Игнат. – Выходит, ты был с ним знаком?

– Брат Марины передал мне ее перед смертью.

– Впрочем, это не важно. Так вот, Савва – так звали мужа Евгении – с большим доверием относился к тому, что говорил его отец. Такое же отношение было у него и к рукописному наследию родителя. А там, помимо всяких разных сказок, были записаны разные легенды о «скале демонов» и, в частности, говорилось о том, что шаманы одного мелкого народца, к сожалению, ныне исчезнувшего, могли воскрешать мертвеца. И даже умели из птицы сделать зверя или превратить в невиданную тварь любое существо. И помогали им в этом демоны, заточенные в скалу. Это было своего рода жертвоприношением, для того, чтобы демоны не завладели миром. Таким образом, мол, они отвлекаются от по-настоящему нехороших деяний. Но нужно быть осторожным, говорилось в легендах, потому что из невинного существа может появиться страшное чудовище. Демоны иногда пытаются обмануть шаманов. И все подробно было расписано – как и что делать. Савва был упрямый человек – как мы его не отговаривали с Евгенией, он решил опробовать все это на деле. Для начала – отыскать скалу (на деле это оказалось несложной задачей), ну а потом – воплотить ритуал в жизнь.

Отговаривали мы его не столько от страха, сколько от того, что искренне считали записки его отца бреднями. И это слово было произнесено в момент нашей ругани. Надо было видеть, как болезненно он отреагировал. Мы даже подрались. Он проклял меня и поклялся больше не общаться.

Задуманное Савва решил совершить уже из принципа. И все бы ничего, да так получилось, что он нарушил один из главных принципов, описанных в легенде. Ведь Савва был редкостным чистоплюем. Застрелить зверя на охоте – это, пожалуйста. А взять и зарезать, как того требовал ритуал – это, извольте, нет. Он и животину-то на убой в хозяйстве никогда не держал – для деревни неслыханное дело. А потому, понес к скале уже мертвое животное. В одном из своих капканов он нашел росомаху – как раз рядом с той скалой. Посчитал, что она будет вполне подходящей жертвой.

Затем он специально вернулся за мной в деревню – чтобы доказать, что все, что написано его отцом – чистейшая правда. Из чистого интереса я отправился за ним, наивно полагая, что его неудача позволит нам возобновить дружбу.

Я видел, как он застрелил раненное капканом животное, освободил его и потащил к месту, передав ружье мне. Но я не отважился приближаться к скале, благоразумно остановившись поодаль. И правильно сделал. Я сейчас уже и не припомню, в чем заключались подробности ритуала, но очень важно было, что животное должно оставаться живым и обязательно прикованным. Но Савва этого не сделал, да и не смог бы, потому что когда он стал приближаться к скале, подойдя к ней на расстояние нескольких шагов, росомаха начала оживать.