Приходите за счастьем вчера (СИ)

Это состояние продолжалось больше года, и так же резко оборвалось. Кет так и не нарушила никаких его распоряжений, никуда не выходила, но в городе начались беспорядки, и они фактически оказались под осадой на территории предприятия. И если за себя он не испытывал беспокойства – даже в худшем сценарии единственно, что ему грозило – огромный выкуп, то красивую белую девушку дикари могли захотеть получить здесь и сейчас, а не дожидаться денег. Он сумел договориться о разрешении на полёт над территорией и посадку вертолёта и самолёта, но только проверить правдивость договоров практически не представлялось возможным: языка местных, захвативших территорию, не знал никто – компания в Африке существовала по-прежнему автономно от внешнего мира, а командир повстанцев не учился в Кембридже. Тогда Элайджа в очередной раз оценил способности Катерины – ей единственной из его работников пришло в голову начать учить местный диалект, благодаря той приблудившейся местной девчонке, которая едва ли не боготворила его жену, взявшую Нави к себе в служанки. А ещё потребовались её выдержка и умение убеждать своим скучающе-равнодушным видом, что она полностью разделяет позицию мужа – сегодня, завтра они будут свободны, но при этом никто ничего не получит кроме пули в голову. И доступно объяснить, что если кому и заплатят, то тем, кто стоит повыше в пищевой цепочке. Роль хорошего и плохого полицейского им удалась, жадность получить деньги здесь и сейчас и не делясь победила, свобода стоила её драгоценностей и этой прядки в волосах жены, которую он увидел месяц спустя по возвращении в Индонезию. Он попросил не закрашивать – сказал, что не любит ненатуральность, а на самом деле хотел видеть её как то напоминание, что всегда будет лишать его малейших колебаний в принятом решении.

Случившееся было только его косяком, и он никогда не думал срываться на Катерине, но с тех пор ни при каких обстоятельствах, не разрешал ей совать свой нос туда, куда, по его мнению, не стоило. Рассказывать – рассказывал, все что ей хотелось знать, но участвовать в чем-либо запретил без шанса на оспаривание. Это решение стоило ему арктического обращения в течение нескольких месяцев, нескольких скандалов, но Элайджа закусил удила и в итоге Катерине ничего не оставалось, как или расстаться, или покориться его выбору. Тема иногда поднималась Катериной, привыкшей к нежности и безотказности в остальном, воля Элайджи пробовалась на зуб, но Майклсон не боялся потратить время на разъяснения, что он по этому поводу думает, и остужал капризный нрав возлюбленной. И, конечно же, Рейнолдс тоже был не тем делом, по которому ей следовало иметь информации больше, чем общей, он вроде дал понять это жене, она промолчала, но Элайджу весь вечер с разговора на парковке не оставляло ощущение, что Катерина очень напугана. Пугать, мучая неизвестностью, совсем не то же, что оградить от дряни и опасности. К тому же, Нейтленд её здорово расстроил из лучших побуждений, а сейчас она была беременной. Вынув лейку из ладони брюнетки, Элайджа осторожно, чтобы не напугать неожиданным прикосновением, погладил её спину. Тактильно послушная его воле, женщина тут же расслабилась, демонстрируя готовность к диалогу.

- Катерина, если откровенно, я не хочу вопросов на тему Рейнолдса в дальнейшем. Упоминание этого человека точно не приводит меня в хорошее расположение духа. Но сейчас ты можешь задать любой вопрос.

- Ты знал об этом?

- Да. Не конкретный день, но что рано или поздно планируется – да.

Сердитый взгляд.

- Ненавижу твою привычку формально говорить правду. – Она сцепила зубы. – Но об этом потом. Убийство и твой интерес к его компании ставит тебя в подозреваемые.

- Любые подозрения зачахнут при первой проверке, потому что к ним нет основания.

Кет сглотнула и бросила на мужа быстрый взгляд.

- Сегодня мне на минуту показалось, что вернулась прежняя жизнь.

- Тебя она пугает больше чем толпа вооруженных до зубов дикарей?

- Да! – Она густо покраснела в лунном свете. – Когда вокруг много трупов-статистов, много шансов стать одним из них. Как бы разумен и хитёр человек не был.

Рывком сев, брюнетка обхватила колени ладонями.