Читаем Прихоти удачи. Малоизвестные факты из жизни известных людей полностью

Работая в шахте в качестве "пони-боя", он всегда располагал одной-двумя минутами в тот момент, когда освобождали от угля доставленную им тележку. При этом он не упускал случая для того, чтобы заглянуть в книжку. В шахте было так темно, что невозможно было разглядеть собственную руку. И все же он читал при свете старой тусклой лампы. Каждый раз на такое чтение у него уходило едва ли больше 120 секунд. И все же книга всегда была под рукой. Он говорил, что скорее обошелся бы без завтрака, чем без книги.

Он знал, что только образование может помочь ему выбраться из шахты. И потому в течение десяти лет прочитал все книги, которые мог выпросить или одолжить в соседней деревне. Общее их число составило тогда более тысячи томов.

И не удивительно, что мальчик двинулся вперед в своем развитии. На этом пути ничто не могло остановить его, кроме разве что ружейного выстрела. Проведя в шахте десять лет, он с блеском сдал экзамены и стал стипендиатом Ричмондского университета.

Каждое воскресенье доктор Кадман обращался с проповедью к аудитории более чем в пять миллионов человек. Он был одним из самых знаменитых проповедников Америки. Его слушали во всем мире. Адмирал Бэрд однажды прислал ему телеграмму, в которой говорилось, с каким интересом внимали его речам обитатели станции, расположенной вблизи Южного полюса. Между тем, когда он сразу после прибытия в Америку начинал свою проповедническую деятельность в городе Милбруке, число его прихожан не превышало 150 человек. В то время за работу ему платили 120 фунтов в год. Впрочем, денег этих он обычно не видел, поскольку их не было. В качестве платы чаще всего приходилось принимать свиное мясо, индеек, картошку, яблоки. А один из фермеров даже предложил ему охапку сена.

Доктор Кадман был уроженцем маленького шахтерского городка Олд Парк, расположенного в графстве Шропшир, в Англии. Один из его бывших соседей предсказал, что когда он вырастет, то станет вором. Основанием для подобного заключения послужило то, что мать обрезала ему ноготки на пальчиках в его младенческие годы вместо того, чтобы обкусывать их.

Доктор Кадман говорил мне, что наибольшее влияние на формирование его жизненного пути оказал пример Линкольна. Любимым его писателем был Теккерей, а любимыми произведениями — "Ода о безнравственности" Вордсворта и "Ода природе" Мильтона.

Когда я поинтересовался его любимыми блюдами, то надо было видеть кислое выражение, появившееся на лице Кадмана. "Эх. мой сын, — сказал он трагическим тоном. — Я на диете. Вряд ли я могу съесть что-либо из того, что мне нравится". А потом добавил: "Право, жаль, что так много вкусных вещей в жизни запрещено, особенно нам, священникам".

Доктор Кадман коллекционировал гравюры, старинную мебель, а также имел отличную библиотеку редких книг. У него был один из сохранившихся экземпляров так называемой "нечестивой" Библии. Она называется так потому, что в одной из десяти помещенных здесь заповедей из-за опечатки пропущено отрицание "не".

Кадман умер 12 июля 1936 года.

Он написал 1200 книг и хвастал, что имел 500 детей

Какая из приключенческих книг, на ваш взгляд, наиболее популярна в мире? "Робинзон Крузо"? "Дон Кихот"? "Остров сокровищ"? Само собой понятно, что мнения могут расходиться. Что же касается меня, то я отдаю предпочтение "Трем мушкетерам".

"Три мушкетера" оставались бестселлером почти в течение века. Надо полагать, что еще ваша бабушка с трепетом переживала приключения героев этой книги в ту пору, когда сама была девчонкой. Сотни людей во всем мире читают ее и в эту самую минуту на множестве разных языков.

Автор "Трех мушкетеров", Александр Дюма, был одним из самых удивительных писателей, которые когда-либо обмакивали гусиное перо в чернильницу. Он любил хвастать, что у него было более пятисот детей. Конечно, подсчеты его в этом отношении могли оказаться слишком оптимистичными, но факт остается фактом: вопреки своему массивному, гротескному обличью он знал подход к женщинам.

Он не раз повторял, что никогда не женится. Слыша эти хвастливые слова, одна из его любовниц бросила ему свой вызов. Она побудила своего попечителя скупить по дешевке все выданные Александром Дюма долговые записки. А надо сказать, что в те дни за долги можно было угодить в тюрьму. Великому сердцееду Дюма вежливо разъяснили, что он может сделать свой выбор: или жениться или же отправляться в тюрьму.

Дюма даже выглядел необычно. Три четверти крови, которая пульсировала в его жилах, были белого происхождения, а одна четверть — черного. Его бабушка, будучи черной невольницей, работала на сахарных плантациях в Вест-Индии. Звали ее Мария Дюма. Бедная, неграмотная, она как жила, так и умерла в полной безвестности, никогда не предполагая, что в стремлении привлечь к себе внимание ее внука будут состязаться принцы, поэты и аристократы и что благодаря ему ее имя станет широко известным во всем мире.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза