Приключение Арчибальда Д'энуре: проклятье камня и пепла

— Но и он не вечен, я же права? — хитрая ухмылка скользнула по лицу Барнэдштайн. — Рано или поздно, но великий Арчибальд Д’Энуре оставит этот мир. А Вы, как представитель долгоживущей расы, продолжите и дальше постигать магические искусства. Будет проще, леди Хааман, если Вы сделаете это под наставлением кого-то более опытного, чем Вы сами.

— Надеюсь, что Мать-Богиня еще не скоро призовет учителя к себе.

— И я тоже, искренне желаю ему жить и радовать нас новыми открытиями. Но он смертен, а я, нет. Мое бытие продолжается уже четыре сотни лет, моя дорогая. И еще чуть более сорока, в смертном виде. Так что более опытного наставника, чем я, Вам не сыскать.

— Я все равно откажусь.

— Я Вас понимаю. Я действительно Вас понимаю, леди Хааман. Но мое предложение будет в силе всегда. И сегодня, и завтра, и через сотню лет. Для меня, время, понятие относительное. Если вдруг, на каком-то этапе жизни, я смогу Вам чем-то помочь, то я буду к Вашим услугам.

Баронесса сделала книксен и направилась к выходу. Когда ее белоснежная рука коснулась ручки двери, Юиль спросила:

— Почему, именно, я?

Баронесса улыбнулась. Эту улыбку можно было бы назвать дружественной и теплой, если бы не скорчившаяся в гримасе обожженная половина лица баронессы.

— Не думаю, что я самая талантливая заклинатель-женщина на свете. Это только из-за имени моего учителя?

— Нет, — вздохнула Барнэдштайн. — Его имя ценно только для него самого. А Вы же, ценны из-за той тьмы, что носите в себе, леди Хааман.

— Не понимаю, о чем это Вы.

— Думаю, что понимаете. Я, как говорящая с тьмой, слышу ее зов в Вас. Никогда и ни в ком, я не слышала его столь чисто и ясно.

— Во мне нет тьмы, — почти угрожающе произнесла эльфийка.

— Как Вам будет угодно, леди Хааман, — баронесса произнесла это с тоном, которым наставляют неразумного ребенка, что собирается совершить ошибку. — И помните, мое предложение, будет в силе всегда. Приятного, Вам, дня.

Баронесса вышла, а после, с небольшим скрипом, приоткрылась дверь и Инша вернулась за прилавок.

— С-с-сто нибудь е`с-с-се?

— Я думала, что нас сложились хорошие отношения.

— Хоро`с-с-сие. Но против арис-с-стократа я не пойду-с-с-с.

Юиль встретила своего учителя в приподнятом настроении.

— Все в порядке?

— Да, Юиль. Герцог Крайнэ прислал приглашение сегодня на ужин.

— Думаете, он его нашел?

— Думаю, да. На ужине так же будут присутствовать граф Рауштедт и баронесса Барнэдштайн. Так что, думаю, новости ожидаются хорошие.

— Наконец-то! — обрадовался Ульз. — А-то задница совсем затекла от безделья. Я буду ждать вас с нетерпением.

Ужин состоялся ровно в точно такой же компании, что и семь дней назад.

— Итак, господин Д’Энуре, — начал герцог, после положенных приветствий, — благодаря некоторым аристократам, что мне должны, и помощи Ее Сиятельства, Леди Барнэдштайн, — Крайнэ отвесил ей поклон и она ответила ему тем же, — мы смогли получить кое-какую информацию.

— Не томите, господин Крайнэ, — наиграно льстиво произнес Арчибальд; опыт сотен пиров не проходил даром.

— У нас для Вас две новости: одна хорошая, вторая плохая.

— Десерт всегда подают последним. Начнем с плохой?

— Как бы прискорбно это не было, но лучше начать с хорошей.

— Я само внимание, герцог.

— Было тяжело, но того, кто носит имя Тиарн Мак’Тирэ нам удалось найти.

— Превосходно!

— Однако, есть небольшая проблема. Но начну по порядку. Как Вы и говорили, никто точно его не может описать. Посовещавшись, мы решили, что это может быть новый вид магии иллюзии. Будучи контрабандистом, он пересек границы Темных Земель, пару десятков лиг восточнее территории графа Рауштедта. После, он нанимался охранником, грузчиком и стражником, двигаясь ровно на юго-запад.

— И его никто не запомнил?

— Никто.

— А имя? Что, он не менял имя? Не думаю, что он так глуп.

— Менял, господин Д’Энуре, менял. И делал это часто.

— И как же Вы, его вычислили, если у него и внешность, и имена разные? — поинтересовалась Юиль.

— По алхимии, — сказала баронесса. Ее взгляд сильно отличался от того, которым она постоянно одаривала эльфийку: она была равнодушна и спокойна.

— Да, все верно, Леди Барнэдштайн, — продолжил герцог. — Вы сказали, что он талантливейший из алхимиков, но он никогда, подчеркиваю, НИКОГДА, не пользовался зельями.

— И? — не понял Арчибальд.

— В Темных Землях, алхимия развита лучше, чем на остальных континентах, — заговорил граф Рауштедт, — зелья дешевле, да и денег у людей поболее. Так что, даже крестьяне могут позволить себе зелья. Достаточно слабые, но все же. Кто-то руку ушибет, у кого-то любимый цветочек загнется, тут-то и приходит на помощь слабенькие зелья.

Арчибальд перевел взгляд на Юиль, и эльфийка, будто прочитав его мысли, согласно кивнула.

— А он не пользовался ими совсем?

— Да, — вновь взял нить разговора в свои руки герцог. — Ваш «друг» же, наотрез отказывался от зелий, даже если люди давали его ему задаром.

— Значит Вы знаете где этот… субъект?

— С точностью до шага, нет. Но мы предполагаем, и не беспочвенно, где он сейчас находится.

— И где?