Приключение. Свобода. Путеводитель по шатким временам. Цивилизованное презрение. Как нам защитить свою свободу. Руководство к действию

Новые корифеи французской мысли, среди которых Мишель Фуко, Жиль Делез и Феликс Гваттари, Жак Деррида и Жак Лакан, разработали язык, на котором бунтующие студенты объясняли обывателям-буржуа, что те попусту растратили свою жизнь. Человек – так считалось – должен открыто заявлять свои желания и не сдаваться на милость системе – и вполне возможно, что утверждение Троцкого, мол, в условиях научного социализма любой, самый обычный человек сможет достичь уровня Аристотеля, Гете и Маркса, имеет под собой реальную основу. Счастье и самореализация – это не роскошь, о которой позволительно задуматься, лишь когда полностью исполнишь – вынь да положь – свои карьерные и семейные обязанности, нет, это наше неотъемлемое право! Вслед за Руссо молодое поколение задавалось вопросом: как же выходит, что человек рождается свободным, но всегда и везде живет как окованный цепями? Некоторые увидели рай на земле в Советском Союзе, другие – в маоистском Китае (имея при этом весьма отдаленное представление об истинном положении дел в этих странах). Другие последовали за хиппи или за своими гуру: как же, ведь в Индии уже тысячелетиями известны истины, в принципе непостижимые для западного рационализма.

Далеко не все эти идеи и теории являлись пустыми химерами. Многие аргументы критиков общества были эмпирически вполне обоснованны. Например, Дэвид Рисмен в своем классическом труде «Одинокая толпа» показал, как радикально изменились в последнее время Соединенные Штаты: большинство граждан Америки уже не руководствуются собственными принципами и убеждениями, они утратили свою автономию. Теперь люди больше стараются оправдать ожидания среды, включившись вместе со своими соседями в погоню за новейшими моделями холодильника или автомобиля. Экономист Джон Кеннет Гэлбрейт, которого никак нельзя заподозрить в симпатиях к марксизму, в своих классических трудах «Общество изобилия» и «Новое индустриальное общество» прочерчивает основные линии трансформации позднего капитализма: вопреки утверждению неолибералов Людвига фон Мизеса и Милтона Фридмана, свободно-рыночный капитализм не стал царством и гарантом свободы, но лишь порождает машины потребления. Мультинациональные концерны, такие как «Дженерал моторс», «Дженерал электрик» или «AT&T», теперь располагают такими возможностями, что могут сами формировать потребности своих клиентов для собственной пользы. И важнейшим инструментом для этого стала реклама.

Телевизионный сериал «Безумцы», давший, пожалуй, самую известную в масскультуре картину рекламной индустрии, рассказывает об офисных буднях некоего условного рекламного агентства с большой точностью во всем, что касается эстетических и фактических деталей. И будни эти, помимо прочего, насквозь пронизаны мужским шовинизмом: женщин еще можно принять на работу, почему бы нет, но возлагать на них какую-либо ответственность не стоит. Если же они хотят продвигаться по службе, – пусть вкладывают в это свой эротический капитал. Но и отношения между мужчинами далеки от идеала: они живут в мире отчаянной конкуренции и взаимного недоверия. Что здесь ценится, так это заключенные сделки, личная преданность – роскошь. Лучше всего в этом сериале отражено зарождение рекламной индустрии. Показано, как изобретались стратегии, направленные не только на удовлетворение желаний и фантазий потребителя, но и на то, чтобы внушить ему новые желания. Покупателя должно охватить чувство, что он непременно должен иметь у себя новый продукт – неважно, пачку сигарет новой марки, новую модель «Шевроле» или стиральной машины, – если он хочет жить полной жизнью. Родился гиперкапитализм, при котором люди посредством определенного воздействия на их психику превращены в плоских потребителей. Очевидно и то, что в те же годы многие стали сознавать, что истинная полнота жизни – вопреки посулам рекламы – как раз и не состоит в приобретении новых продуктов. Подвергая критике утопии того времени, мы не должны забывать, что в позднекапиталистических обществах все обстояло далеко не так уж благополучно и что революции 60-х произвели много хорошего. Вспомним хотя бы установление равноправия мужчин и женщин, освобождение гомосексуалистов от судебных преследований и общественного гонения.