Приключение взрослых

Лица идущих навстречу женщин были самые заурядные, порой некрасивые. Но особенно уродливые или несчастные пока что не попадались… Странно — ведь только что, чуть ли не подряд, одна за другой, им встретились две красавицы… Неужели уродство встречается реже, чем красота?

— Аня! — вдруг крикнул Костя.

Белокурая девушка в коротком бежевом плаще обернулась.

Костя кинулся к ней, нагнал.

Она радостно протянула ему руку.

Саша двинулся к ним, чувствуя, что идиотски выглядит с этой вазой…

— Знакомься! Киселев — мой друг и соратник!

— Здравствуйте! Аня… — У девушки, когда она улыбалась, становился виден милый щербатый зубик. — Как это удачно, что ты приехал! И цветы кстати! У Ринки Беловой сегодня день рождения! К двенадцати все наши собираются. Идемте к ней!

— Я всегда удачно и всегда кстати! — просиял Костя. — Только чего так рано?

— Каникулы же! Вот это будет сюрприз!

— Сюрприз так сюрприз! Пошли!

— А море? — спросил Саша.

— Что — море? Разве не видишь, какая встреча? Успеем, в конце концов.

— Нет. Стоило ли ехать?

— Ну хорошо. Хочешь — пойди пока к морю, вообще поброди по городу. А?

— Ну ладно…

— Конечно же! А вечером, часов в восемь, мы с тобой встретимся на этом самом месте.

— Во сколько?

— В восемь! — Он взял у Саши вазу. — Ну, счастливо! Церковь отделяется от государства!

Костя повернулся к Ане, и они пошли, о чем-то оживленно разговаривая.

Может, пока не поздно, догнать?.. Нет уж — к черту! Если ему дороже эта девчонка, пусть уходит!

Они дошли до угла, свернули…

И Саша остался один.

Рядом возвышалось гранитное здание Главпочты с квадратными часами наверху. Стрелок было несколько, и вокруг циферблата шли названия городов: Париж, Нью-Йорк, Токио…

Можно было узнать время в любой точке земного шара.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Ну ладно! Как же теперь выйти к морю?

Далеко впереди широкая улица пересекала проспект, и было видно, как там с горы медленно ползет грузовик, доверху нагруженный байдарками.

Саша уверенно направился к перекрестку.

Он шел мимо сверкания витрин, его обгоняли громыхающие трамвайчики с кокетливыми полосатыми тентами.

«Все хорошо. Ничего страшного не случилось», — повторял он про себя.

Из раскрытых дверей парикмахерских несло приторной одурью. Парикмахерские почему-то попадались на каждом шагу.

В самом деле, ничего страшного не произошло. Наоборот. Теперь уже ничто не помешает дойти наконец до моря. И хорошо, что до восьми часов достаточно много времени.

По обе стороны проспекта все так же через равные интервалы скучно сверкали белой эмалью медицинские весы, возле которых на белых табуреточках дремали старушки.

Вдруг Саше показалось, будто кто-то взглянул на него.

Живой синий глаз. Саша обернулся.

Да. Это было оно…

Справа, в разрыве домов, сквозь деревья бульвара виднелось море!

— Шайтан тебя возьми! — На Сашу с размаху налетел прохожий в высокой каракулевой шапке.

Саша двинулся было дальше, потом бросился напрямик через проспект, пронырнул между двумя потоками автомашин и выбежал в узкий, крутой проулок.

Вот оно! Совсем рядом! Казалось, если как следует оттолкнуться — долетишь…

Булыжник мостовой сам уходил из-под ног. Конца не было этому спуску.

Набережная!

Как назло, путь пересек троллейбус. Выждав, пока он протащится мимо, Саша побежал навстречу медленно расступающимся кипарисам. Перелез через парапет. Спрыгнул. Галька с шорохом раздалась.

Серая, холодная гладь моря равнодушно лежала под закрывшимся облаками небом.

Увязая, он пошел к воде. Впереди лежал запутавшийся в черных водорослях голубоватый шар. Носком ботинка Саша вытолкнул его наружу. Запахло гнилью. Стеклянный шар покатился под уклон и застыл у обломков бамбукового ствола.

Галька кончилась. Мокрый песчаный пляж покато уходил к самой кромке прибоя. Волны, одна за другой, медленно накатывались на берег, пенистая вода взлетала по крутизне и скатывалась, шипя…

Что-то сверкнуло на песчаном гребне. Ударила новая волна, взлиз огромного языка пены накрыл это место. Пена схлынула, и из-под тонкого слоя уходящей воды высунулся камешек. Разноцветный, с зелеными и золотыми прожилками. Прямо на глазах камешек начал тускнеть. Взлетел фонтан пены. Камешек снова вспыхнул. И снова стал угасать… Остро пахло брызгами прибоя.

Зябко поджав красные лапки, тревожно крича, кружили над водой чайки. Взмывали. Пикировали. Выхватывали из безжизненного на вид моря мелких серебристых рыбешек.

Увертываясь от волн, Саша подошел к обломку круто уходящей в воду желтой ноздреватой плиты, ступил на него и зачерпнул полную пригоршню воды.

Струйки просачивались сквозь плотно сжатые пальцы.

…Горькое. Оно было горькое. Горько-соленое.

Совсем не такое. Холодное. Непохожее.

Закрапал дождь. Саша поднял воротник куртки и пошел к деревянному навесу с широкими железными опорами. Там уже прятались от дождя какой-то моряк с девушкой. Ветер развевал черные с золотом ленты бескозырки, вскидывал синим воротником белой форменки.

Подойдя поближе, Саша увидел, что моряк — совсем мальчишка.

Дождик был несильный. Он тихо шуршал по крыше навеса, галька на пляже покрывалась пестрым накрапом и стала приобретать зеленоватый цвет.