Приключения английского языка

В 1994 году французское правительство приняло закон, запрещающий использование английских слов при наличии французских эквивалентов. Нарушение этого закона влечет за собой крупный штраф. В новое издание «Словаря Французской академии» вошло около 6000 новых для французского языка слов, в том числе le cover girl (портрет фотомодели, публикуемый на обложке журнала), le bestseller (бестселлер) и le blue jeans (джинсы [из синей ткани]), но не попало ни одно из перечисленных выше – от le weekend до le zapping. Время покажет, кто победит в этом споре: уличная речь или государственные цензоры. Беспокойство Франции по поводу судьбы своего языка усиливает и тяготение Европейского союза к английскому языку. Сегодня людей, владеющих английским языком, в Европе втрое больше, чем говорящих по-французски, и соотношение все увеличивается.

Среди многочисленных пророчеств о будущем английского языка следует упомянуть то, в котором утверждается, что со временем на родном языке, каким мы его знаем, испытанном и доведенном до совершенства в Англии, затем в Великобритании, а позднее в Америке, Австралии, Индии, Канаде, Новой Зеландии, Южной Африке, будет говорить лишь небольшая часть носителей английского языка. Постоянно формируются все новые его варианты.

Хороший пример – так называемый синглиш (Singlish), на котором говорят в Сингапуре. Английским языком в Сингапуре пользуются уже полтораста лет, и когда страна в 1958 году получила независимость, Сингапур сделал его официальным языком государственного управления и делового общения, в частности потому, что английский язык обеспечивал взаимопонимание китайской, малайской и индийской групп населения, а также благодаря его значимости для коммерческой и финансовой жизни. Но наряду с официальным английским языком вы услышите там синглиш, который растет и развивается, несмотря на усилия, которые правительство прилагает для того, чтобы его выкорчевать. Некоторые лингвисты полагают, что синглиш предрекает дальнейшую судьбу различных ветвей английского языка. В очень многих своих особенностях он привязан к манерам разговора, традициям и тональным ударениям жителей Сингапура гораздо лучше, чем официальный английский язык, и явно угрожает вытеснить его. Не является ли он просто еще одним диалектом английского языка?

Некоторые слова английского языка можно распознать без особого труда: go stun означает дать задний ход, полностью изменить (от морского go to stern – отправиться на корму), а blur (пачкать, делаться неясным, затемняться) – «смущенный, озадаченный». Но многие слова происходят из малайского языка и цюаньчжанского наречия китайского языка, например, habis (закончено), makan (еда, принимать пищу), cheem (трудно), ang mo (рыжеволосый, следовательно, белый человек вообще), kiasu (очень сообразительный, особенно часто применяется к студентам). Некоторые из этих слов уже стали нормой сингапурского английского языка и способны основательно изменить его. Применение множественного числа и различных форм прошедшего времени происходит на вкус говорящего, так что можно встретиться с такими фразами, как What happen yesterday? (Что случается вчера?), You go where? (Вы куда идти?), Got so many car! (Получил так много автомобиль!), The house sell already (Дом уже продать). То же относится и к употреблению глагола to be. She so pretty (Она [пропущено «есть»] такая хорошенькая), That one like us (Этот [есть] похож на нас), Why you so stupid? (Почему ты [есть] такой глупый?). Эти фразы легко воспринимаются носителями более традиционного английского языка; часто они оказываются очень меткими, остроумными и энергичными.

То же самое происходит и в Южной Африке, где местные слова употребляются наряду с нормативным английским лексиконом, что свидетельствует о лексическом равноправии и рождении очередного английского языка. Вот, например, цитата из южноафриканской газеты: First they told us they would lend us the maphepha[55] to buy the old four-roomed matchbox which masipala[56] put us in… So by the time you are eighty years old – if you have survived the marakalas[57] we live under – they can tell you to voetsek[58] out of t house because somebody with the cash in hand wants it now (Сначала нам говорили, что ссудят нам денег, чтобы мы могли выкупить старую четырехкомнатную спичечную коробку, в которую муниципалитет пустил нас [жить]… Значит, к тому времени, когда вам сравняется 80 лет – если вы смогли столько прожить в тех условиях, в которых мы обитаем, – вам могут приказать проваливать из дома, потому что в нем захотел поселиться кто-нибудь располагающий деньгами).