Приключения Аввакума Захова

Звонки повторялись через более продолжительную паузу. «Три тире, – сообразил Аввакум, – буква „о“ по азбуке Морзе». То был условный знак коллег из госбезопасности. Аввакум почувствовал прилив давно забытой радости и подбежал к окну в прихожей – сигнал знакомый, но предосторожность никогда не мешает. Внизу стоял человек среднего роста в сером пальто и шляпе. Лица нельзя было разглядеть из-за поднятого воротника и низко надвинутой на лоб шляпы, которая закрывала даже часть плеч.

Да и утро выдалось туманное, серое; моросил мелкий, еле видимый дождичек.

Когда Аввакум выглянул из окна, человек внизу инстинктивно встрепенулся и поднял голову. Ему тоже не было видно лица Аввакума, но он знал, что выглядывать сверху может только жилец верхнего этажа, и негромко крикнул:

– Ты до каких пор будешь держать меня на дожде?

У входа стоял полковник Манов. Он ссутулился, выглядел мрачным, но, увидев своего любимца, не смог скрыть сердечной улыбки. Он быстро вошел в прихожую, подождал, пока Аввакум запрет дверь, и протянул ему руку. Возможно, полковник был бы не прочь обнять Аввакума или похлопать его по плечу, обстановка-то была не официальной, да и никого посторонних не было. Но Аввакум сухо извинился и, соблюдая субординацию, лишь коснулся пальцев полковника.

– Не беспокойся, – сказал со вздохом полковник Манов, вешая мокрое пальто на вешалку. – Извиняться должен я, а не ты, потому что я поднял тебя чуть свет с постели.

Аввакум жестом пригласил его пройти вперед, и они медленно поднялись по лестнице.

В кабинете Аввакум усадил полковника в кресло у еще не остывшего камина и попросил разрешения сварить кофе. Пока кипятилась вода, полковник с любопытством разглядывал жилище Аввакума, вышел на веранду, снова вернулся на свое место.

– Ты устроился как нельзя лучше! – сказал он, довольно покачивая головой. – Не предложишь сигарету? Благодарю. Ты неплохо расставил мебель. Квартира интеллигента, сразу видно по книгам. Профессорское жилище. Пишешь?

Ты одно время говорил про какую-то книгу. Старинные памятники и прочее. Продвигается?

– Не особенно, – откликнулся Аввакум из соседней комнаты.

– Вот как? – искренне удивился полковник. – Ведь у тебя идеальные условия. Что же мешает тебе?

Аввакум не ответил. Он молча разливал кофе.

– Уж не внучка ли старика – причина? – спросил полковник, постукивая ногой по полу.

Аввакум взял с подноса чашку и поставил ее перед полковником, сел напротив и принялся набивать трубку.

– У нее есть жених, – сказал он. – Кинорежиссер Асен

Кантарджиев.

Полковник Манов с сочувствием поглядел на него и промолчал.

– Сожалею, – сказал он немного погодя. – Очень сожалею. Она славная девушка, из хорошей семьи. Я знаю ее отца.

– А жениха? – спросил Аввакум. – Жениха знаете?

Полковник отрицательно покачал головой.

Поговорили о погоде, о ревматизме, о зиме, которая уже стучится в двери. Полковник попросил еще сигарету, закурил и умолк.

Аввакум прекрасно понимал, что полковник ждет, когда он задаст ему вопрос, ради которого тот пришел, и потому спросил:

– А у вас как дела? Хватает и работы и заботы?

– О, – сказал полковник, и в глазах у него сразу исчезла появившаяся было усталость. – У нас все по-старому, как всегда, напряженно и неспокойно. Нет затишья на тихом фронте, увы! Не проходит недели без тревоги.

– Верю, – согласился Аввакум. – Это видно по вашему лицу. У вас черные круги под глазами, очевидно, вы мало спали последние два-три дня.

Полковник пожал плечами и тихо вздохнул.

– Может быть, у вас какой-нибудь сложный случай?

– Тебя это интересует?

– Я всегда испытывал интерес к сложным случаям, – с еле заметной усмешкой ответил Аввакум.

На этот раз полковник сам взял из коробки сигарету, закурил и несколько раз глубоко затянулся.