Приключения Букварева, обыкновенного инженера и человека

«Мальчишествую в такие-то годы», — подумал он, осознав шаткость своего положения, но тут же прогнал эти мысли. Надо было оставаться твердым и последовательным. Теперь на него с надеждой и ожиданием глядело много людей.

Урчат где-то невдалеке трактора и высокопроходимые самосвалы. И завывание их двигателей было похоже на гул проводов под осенним ветром. Но Буквареву было не до сравнений. Он уже сегодня обязан был точно знать, какую задачу должен выполнить завтра экипаж каждой машины. И на пять дней вперед знать, как минимум.

Букварев попытался сделать первые рабочие наметки. Если уже завтра послать пару экскаваторов на выемку торфа из впадины, то картина с этим торфом прояснится быстрее. Это было главное направление, ключ ко всему.

— Да, на этот пятачок надо бросить все силы, — вслух решил Букварев. — И распорядиться надо немедленно. Рыть котлован с завтрашнего утра, чтобы увидеть хотя бы, будет он заплывать или нет. А потом бы в этот котлован ахнули грунт взрывники…

Он говорил почти невнятно. И вовсе не думал, откуда у него такая уверенность, что взрывники прибудут обязательно. Он просто верил в это, он потирал руки, воображая, настолько быстрее и экономнее пошла бы с ними работа. И еще он с радостью понял, что если он покажет взрывникам, где и сколько надо обрушить или отбросить грунта, своими глазами увидит плоды их трудов, то и самому ему в сопках больше делать нечего. Без него тут управятся те же Пахомов, Юра и любой геодезист. А уж как провести все это в отчетных документах — пусть думает Грачев и его подчиненные. Надо полагать, они на таких закавыках собаку съели.

И внешне был спокоен Букварев, и мысли у него складывались вроде бы логически бесспорные, а находился он все же в каком-то горячечном возбуждении. Лицо его приобрело темно-багровый оттенок. Скоро и сидеть ему стало невтерпеж. Он резко поднялся и не услышал, как с лязгом отлетел и упал алюминиевый прорабский стул. Он порывисто заходил из угла в угол тесного кабинета, с трудом огибая углы столов, и остановился лишь после того, как нечаянно увидел свое лицо в зеркале и удивился его багровому цвету.

«Я не здоров! — испугался он в первое мгновение. — Это какая-то лихорадка. И тот полусонный обморок на сопке… И вот это сейчас… Что будет с моим почти идеальным планом, если я завтра не встану?..»

Букварев протиснулся к умывальнику, поплескал в лицо противной, пахнущей болотом водой… Надо бы умыться капитально, до пояса обтереться, но вода кончалась. Он утерся нечистым полотенцем и снова подошел к зеркалу. Лицо его оставалось все еще красным, но ничего болезненного в нем не было.

«Я переволновался. Это просто реакция организма перед огромным и сложным делом, испытанием. И тот обморок, очищающий от всего слабого, и эта мобилизация мозга на работу, которая по силам электронной машине и опытному командиру-распорядителю вместе. Ведь именно к этому готовил я себя мысленно, и вот умница организм стягивает все резервы», — то ли спрашивал себя, то ли вполне утвердительно думал Букварев. Сомнения роем нападали на него, но тут же и отлетали, и весь он наполнялся уверенностью и почти бычиным упорством. Букварев услышал, как тело его налилось свинцовой невероятной силой, какой у него не было и в лучшие годы жизни. Мозг моментально реагировал на все, выдавая целый ряд вариантов решений любых вопросов и тут же ярко выделял, выталкивая вперед, единственно верный и лучший.

«Я готов к этому испытанию», — окончательно уверился он и больше не мог отметить в себе ни тени сомнения.

На лесенке у входа в контору загремели шаги. Без стука вошел Юра. Его резиновые бродни были в грязи выше колен, несмотря на то, что день проходил без дождя. Рыжая грязь застыла на рукавах ватника. Да и руки у Юры, казалось, были в темно-коричневых перчатках.

Глянув краем глаз на Букварева, Юра молча скинул грязное, надел стоптанные ботинки, когда-то бывшие модными, пошел добывать воду для умывания. Букварев подумал, что с молодым прорабом надо познакомиться обстоятельно. Он, кажется, слишком спокоен и не уяснил всю сложность задачи, которая стояла перед отрядом строителей.

Вскоре Юра снова предстал перед ним, и Букварев с трудом узнал в высоком и стройном малом недавнего запачканного прораба. На Юре был яркий облегающий свитер, из-под которого выглядывали белые уголки воротника рубашки. Светлые, с желтоватым отливом и, как показалось Буквареву, чрезмерно длинные волосы красиво обрамляли узкое лицо молодого строителя. Выпуклый лоб, слегка удлиненный нос и большие серые глаза делали это лицо довольно привлекательным и даже благородным. Букварев позавидовал непорочно чистому, хотя и с легкой синевой, юношескому цвету лица помощника.

Только передвигался Юра как-то неестественно, с подрагиванием и подламыванием в коленках.