Приключения Букварева, обыкновенного инженера и человека

Букварев отвернулся и сдвинул белесые брови. Кожа на его куполообразном лбу натянулась, и лишь невысоко над глазами обозначились две слабые морщинки. Лоб Букварева еще в институте частенько сравнивали с сократовским. С годами он помаленьку лысел, щеки из круглых становились все более впалыми. Голубовато-серые глаза, излучающие в минуты вдохновения жаркий свет, теперь запали глубже. Только нос, почти прямой, немножко вздернутый придавал ему юношескую задиристость. Квадратный тугой подбородок, обыкновенный рот и плотные ладони с короткими сильными пальцами оставались прежними. В зависимости от настроения и обстановки Букварев выглядел то интеллигентом-интеллектуалом, то порывистым поэтом или сухим и въедливым технарем, а то и рабочим рубахой-парнем. Но в любом случае можно было сказать, что человек он упрямый, с твердыми убеждениями и принципами.

— Ты похож сегодня на дуб, который потрепало грозой, — сказал Губин, вглядевшись в него.

— Давай о проекте, — сумрачно проговорил Букварев и отложил в сторону ненужные сейчас бумаги.

Не так-то просто было Буквареву заставить себя работать после того, что произошло вчера. Будь он не в своем кабинете, ему бы и вовсе не настроиться на дело, но тут помогли строгие казенные стул и стол, письменный прибор и календарь с пометками. Букварев овладел собой и выжидательно, даже требовательно глянул на Губина, но тот не спешил.

— А ты тоже с супругой парой ласковых перекинулся? Вижу, что было. Отключись, забудь, как я. И впредь не опускайся до скандалов, — необидно сказал Губин. — Иначе век долгим покажется. Сначала мести возжаждешь, крови, а потом и собственной смерти, если…

Букварев поглядел на друга с такой свирепостью, что тот сразу умолк, изобразил величайшую готовность заниматься делом и чуть не бегом кинулся за проектом.

Через минуту Губин положил перед Букваревым пять пухлых папок. Это был проект на строительство очень важной дороги, которая должна была пролечь через безлюдные болота и низины, через Мокрецовские сопки в ста километрах от города к богатым массивам девственного леса и еще дальше к рудным отрогам горного хребта и впадинам предгорья, в недрах которых, как утверждали геологи, должны таиться немалые запасы нефти и конденсата. Заказчиками строительства должны были выступить лесное и рудодобывающее министерства. Но они, как водится, долго спорили о том, какого размера пай и в какой срок должно внести каждое из них, а потому не спешили заказывать и разработку проекта. Под нажимом более высокой инстанции республиканские министерства вдруг заторопились. Нашелся подрядчик — сильный механизированный стройотряд, который только что закончил свои прежние работы и оказался готовым к услугам. Первым проявило активность лесное министерство, у которого туго шел план заготовок древесины. Представители министерства и местное лесозаготовительное начальство нажали на все педали, чтобы заставить Гипротранс как можно быстрее выдать проект дороги, рассчитанной покамест только на вывозку леса.

— У нас и так план сверх всяких норм! Не можем! — горячо отбивался от заказа директор проектного института Семен Семенович Воробьихинский и выжидал. Он-то знал, что его все равно заставят выполнить эту работу, но для него было еще важно, на каких условиях. Он видел, что заказчик пойдет на любые уступки и хотел сорвать с него куш побольше, чтобы выполнить финансовый план института и получить премиальные. Воробьихинский добился выгодных условий и со вздохами и охами согласился взять заказ. Руководителем «выгодного» проекта был назначен Губин, и ему дружно завидовал весь институт.

— Учти, что работа неплановая. Навязали. Этот проект — не лицо твоего отдела, — говорил Губин, раскрывая папки.

— Но лесозаготовителям уже определен объем вывозки древесины по этой дороге в будущем году. Отвечать за него должны и мы, — не глядя на Губина, сказал Букварев.

— Однако не мы виноваты в этой чехарде и спешке! Мы — пятая спица в колеснице, исполнительные винтики. Могли бы отказаться от заказа и были бы правы.

— Но не отказались. Не позволили бы нам отказаться. И стали мы первой и главной спицей в этой колеснице. Отвечать придется сполна, как и за плановую тему.

— Подумаешь, дорога! Ничего хитрого. Не такие проекты разрабатывали. К тому же здесь особый случай. Никто ни к чему не придерется. Только спасибо скажут.

— Нельзя приучать себя работать плохо! — недовольно проговорил Букварев, морщась от этого пустого спора.

— Золотые слова! А обстановка — словно в камере под давлением в сто атмосфер. Как совместить золото и это давление?

Букварев только крякнул в ответ, вспоминая, что исходные данные для проекта были сомнительны и неполны, а это обязательно приведет к неточности и промахам. Выводы и рекомендации строились во многом на глазок, на основе приблизительных данных. И вот дело закончено, да еще с претензиями на премию…

— Много тут намухлевали твои проектировщики, да и ты сам? Начистоту выкладывай, — Букварев положил на папки свои толстые ладони. Но слова его прозвучали вяло, а Губина нельзя было сбить с толку и окриком.