Приключения Буратино (тетралогия)

Кабинет был прекрасен и необъятен. Его владелец восседал за фундаментальным столом в роскошном кресле с классической обивкой ромбами. По бокам от аппендикса столешницы из чёрного оникса с оранжевыми и жёлтыми разводами стояли кресла для посетителей, они были скромнее, но тоже производили впечатление богатства и надёжности. В одном из них расположился Буратино, другое предназначалось для 32/08.

– С вами приятно иметь дело, ваша светлость, – объявил Один. – Я уже думал, дальше без меня играть будете. Или того хуже: глаза меня последнего лишат, и придётся до конца игры слепому ходить. Слепой лучник… это странно.

– Какой молодец этот твой Бертран! – воскликнул Буратино. – Пчёл, который за него играл, заказал на эту ночь пробную сессию в «Пиратах Карибского моря», это тоже наша игра, я позабочусь о том, чтобы ему там понравилось.

– Спасибо. Он это заслужил, – сдержанно поблагодарил Закари. – Какие будут наши дальнейшие действия?

– А ты что, куда-то торопишься? – удивился Один. – Может, отметим прогресс в игре?

Он указал глазами на бар в углу кабинета, уставленный разномастными бутылками.

– Нет. Спасибо. Мы же в игре уже отметили. Мне не нравится действие реального алкоголя.

– Ты как хочешь, а я выпью, – обиделся Один. Встал и направился к бару. – Я предлагаю объединёнными силами уже идти на королевский замок.

– Ты полагаешь, сил хватит? – засомневался Буратино.

– Полагаю, нет. По пути присоединим ещё людей, недовольных королевским правлением. Уверен, таких предостаточно. Ну а там посмотрим, что-нибудь придумаем. В любом случае утрём исполнительному нос, – Один улыбнулся мечтательно, понюхал бокал и глотнул коньяку.

После того как Максим Одинцов пожертвовал собой ради спасения цивилизации, взорвав подземный город неандертальцев заодно с Иерусалимом, он понял, что он за человек такой замечательный. Если до этого и сомневался в собственной непогрешимости, то теперь сомнения исчезли раз и навсегда, отпустили разнообразные псевдоинтеллигентские комплексы, и Один достиг наконец пресловутой гармонии с собой и с миром.

Воспоминания о подвиге сём были особенно дороги для Максима потому, что он не знал, что вершит его в виртуальной реальности. В первый гипносон он был погружён без его ведома. Такое возможно было полвека назад на самой заре индустрии торговли сновидениями. Тогда ещё никаких саркофагов не существовало, и в головы обывателей самым варварским способом вживлялись нейрочипы. Одинцов был тогда противником этой технологии и активно противостоял её распространению с помощью своего довольно популярного блога в Интернете. Буратино хитростью вверг его в пучину виртуальности и заставил пережить самые яркие на тот момент впечатления.

Вернувшись, Одинцов резко поменял свои убеждения и стал ярым сторонником виртуальных развлечений. За что был принят директором по рекламе и продвижению в компанию Another U, основанную Буратино. Довольный собой и миром вокруг Один так и не завёл ни жены, ни детей, всего себя посвятил работе, которую полагал очень важной и меняющей мир к лучшему, и виртуальным путешествиям.

Ещё в самом начале он подтянул своего школьного друга Якушева, который стал юристом компании, а потом продвинулся до исполнительного директора.

Когда в России объявили государственную монополию на виртуальные путешествия, компания переехала в Израиль, по дороге сменив название на Golden Key. Одинцов и Якушев переехали вместе с ней.

У каждого была своя сфера ответственности. Они работали слаженно и редко спорили по стратегическим вопросам. Зато в играх, выпускаемых компанией, в которые увлечённо играли сами, они азартно конкурировали. С недавних пор, после того как поселился в клонированном теле своего создателя, к ним присоединился Буратино. До этого он сам игры не тестировал, ему это было неинтересно.

– А ты что думаешь по поводу штурма королевского замка, Закари? – задорно спросил Буратино.

– Да ничего. Как скажете… Хоть гвардейцев резать, – безразлично ответил 32/08.

Буратино внимательно посмотрел на него.

– А ты почему такой грустный? Что не так?

– Да я тут подумал просто… Мне вот, например, с учётом времени, проведённого в играх, лет под девяносто. Буратино больше ста лет существует в реале, плюс несколько лет в виртуальной реальности. Вам, – 32/08 кивнул на хозяина кабинета, – больше восьмидесяти реальных лет и, если вы уже пятьдесят лет играете, несколько сотен виртуальных. Такие взрослые мальчики и всё никак не наиграемся…

– Что наша жизнь? – довольно сносно пропел Один. – Игра! Почему нет?

– Да потому, что всё это несерьёзно.

– Мы помогаем человеку более интересно и насыщенно проживать жизнь. Существенно продляем её субъективную продолжительность, – включил Один директора по рекламе.

– Работаем на игры, живём ради игр. Какай-то психический инфантилизм, – 32/08 играл в симулятор психбольницы «Гнездо улетевшей кукушки», поэтому знал, о чём говорил. – Это клиника, господа.