Приключения Буратино (тетралогия)

– Амир – технический руководитель операции, Бронфельд – теперь уже очевидно —подставное лицо, месси́я, – сказал Евген.

Видимо, у Малыша был сомневающийся вид, поэтому Евген пояснил терпеливо, обращаясь именно к стажёру:

– Я тебе как-нибудь расскажу о том, как было подготовлено рождение Иисуса… Его всю жизнь опекали. Помогли с профориентацией; владение пролетарской специальностью во все времена положительно сказывается на имидже общественного или политического деятеля, а именно к таковым можно и нужно относить всевозможных месси́й. Потом внушили, что он философ и сын божий – это несложно… Потом помогли добиться более или менее широкой известности, дали какое-то время позаниматься пропагандой новой философии, а потом – вуаля, пожалуйте на Голгофу, и копьё в печень! И всё это потому, что нужен реальный персонаж – так гораздо проще на начальном этапе получить первый круг верующих из числа живых свидетелей жития́ сына божьего. В последнее время они действуют проще – вербуют месси́й из уже готовых, взрослых полусумасшедших, возьмите для примера любую секту или новую веру. У Бронфельда, опять же, сразу несколько рабочих специальностей в анамнезе, судя по его автобиографии.

– Категорически не согласен с нашим многословным коллегой, – перехватил инициативу на полуслове Анахну. – Бронфельд – летописец, апостол, не более того. Мессией должен быть этот да Си́льва, который придумал якобы как сознание переносить…

– Никогда! – обрубил Евген. Между ними чувствовалась какая-то конкуренция. – Он в бронфельдовской библии, которая в подражание Святому Писанию написана, как святой проходит – Сан Пауло. Раздел, ему посвящённый, – это же на «Житие святых» – пародия, а святой – это персонаж рангом ниже, чем мессия. Даже не апостол.

– Кроме того, этот персонаж скорее всего вымышленный, – вступил Карлсон. – Если бы такой великий учёный существовал, мы бы о нём знали. Не так ли, Буратино?

Тут все участники совещания услышали голос Буратино:

– Па́уло Оливе́йра да Си́льва. Родился в 1981 году. Доктор медицины, магистр математики. С 2020 по 2022 годы возглавлял нейрофизиологическую лабораторию Лиссабонского университета. Уволен за несоответствие занимаемой должности и распространение антинаучных идей. После чего след его теряется. Нахождение в настоящий момент неизвестно.

– Сумасшедший учёный – прекрасная кандидатура на ключевую роль в цифровой религии, – уверенно констатировал Анахну.

После паузы заговорил Карлсон:

– А я бы не стал исключать и самого Амира как предполагаемого мессию. Я понимаю, это не типично для наших конкурентов – использовать собственных агентов в мессианской роли… Но почему бы и нет? Новые времена, новые методы, эксперименты…

– А чем Малыш – не кандидат на второе пришествие? – сказала до сих пор молчавшая Дора.

Все удивлённо уставились на неё.

– Брось, Дора, – попросил Карлсон. – Кто он такой? В этом облике его никто не знает. Никакой истории у этого персонажа… Чушь. Ещё один свидетель. Один из апостолов, быть может. Не более.

И подытожил:

– А ты, Малыш – большой молодец! Если продолжишь в том же духе, то очень скоро станешь агентом!

С трудом засыпая после такого насыщенного впечатлениями дня, Даниэль пытался представить, что это за конкуренты такие у Карлсона и его команды, для которых внедрить новую религию – обычное дело.

Глава 7.

Через пару дней позвонил Амир и назначил встречу у Бронфельда дома. Пообещал сюрприз.

На этот раз не было ни привычной выпивки, ни кальяна. Они просто разговаривали. И когда речь предсказуемо зашла о вечной жизни и божественных воплощениях, Малыш задал вопрос, который приготовил заранее:

– Послушай, Амир. А почему эти твои расчудесные арабские принцы прячут от всех технологию переноса сознания? Продемонстрировали бы научному сообществу, сделали бы достоянием общественности…

Бронфельд заметил скептически:

– Да-да. Потом получили бы патент и начали бы торговать бессмертием…

– Именно! – подхватил Амир. – И технологию, призванную изменить мир, постигла бы судьба какого-нибудь лекарства от рака. Она стала бы просто предметом спекуляции. Ты знаешь, например, сколько стоит курс Пульмозорила для полного излечения карциномы лёгких.

– Ну много, наверное…

– Много… До полумиллиона долларов! А знаешь, какова себестоимость этого количества препарата?

– Интересно.

– Вместе со всеми потрохами: затратами на разработку, на производственные мощности, на сырьё, электроэнергию, зарплату всех вовлечённых в производство и даже на рекламу. Ещё транспортировка и распространение по больницам Израиля. Готов?

Малыш кивнул.

– Пятьдесят долларов, Даниэль. Пятьдесят долларов… Наценка в десять тысяч раз. В этой наценке виллы, лимузины, яхты, вертолёты, самолёты, космический туризм и прочие элементы райской жизни нескольких семей соучредителей компании-производителя. Ещё устрицы, омары, чёрная икра, шампанские вина и коллекционные коньяки для владельцев компаний-посредников. А также откаты правительственным чиновникам заинтересованных стран, на которые они тоже могут позволить себе кое-что из вышеперечисленного.