Приключения Джона Девиса

– Ах, так это вы схватились за решетку, вы издали горестный крик, который отозвался в моем сердце?

– Да, я, – ответила она, – я видела, как вы на мой крик подняли голову и схватились за кинжал. Я угадала, что вы человек великодушный и что вы спасете меня, если сможете. Но для этого мне нужно было как-нибудь связаться с вами. Я решилась терпеть присутствие моего господина. Я даже говорила с ним и не проклинала его. Он уже считал себя счастливым и вздумал наградить меня всеми этими богатыми платьями и великолепными вещами. Однажды утром ко мне привели Моисея, богатейшего ювелира во всем Константинополе.

– Как, этот жалкий жид – богатый ювелир?

– Да. Я его давно знаю. У отца, кроме меня, детей не было, он чрезвычайно баловал меня и покупал иногда у Моисея материи и драгоценности на огромные суммы. Я показала знаками, что мне нужно поговорить с ним. Догадливый жид сказал главе ичогланов, что у него с собой нет ничего, что мне нужно, поэтому он придет завтра. На другой день глава ичогланов должен был остаться в серале, но приказал, чтобы Моисея и без него впустили ко мне, но чтобы при этом были двое его сторожей. Между тем я все стояла у окна, надеясь, что как-нибудь увижу вас. И точно, я заметила, что вы идете. Тут мне пришло в голову бросить свой перстень, и вы подняли его с такой радостью, что с тех пор я уже полагалась на вас, как на друга. На другой день явился Моисей, сторожа были здесь же, но я сказала ему все, что нужно было, по-итальянски. Я описала ваши приметы, от цвета волос до формы кинжала. Моисей сказал, что он, кажется, вас знает. Вообразите мой восторг! Мы решили устроить встречу сегодня, потому что в серале праздник и глава должен быть там. Кормилица моя должна была, по обыкновению, ехать к Моисею за духами, он обещал, что вы будете в это время у него и приедете ко мне в ее платье. Она же тем временем побежала сказать матушке, чтобы у Галатской башни был готов ялик. Моисей обещал прислать мне гитару, если вы согласитесь на свидание. Вот она… А теперь и вы здесь… Хотите ли вы помочь мне? До сих пор все шло хорошо. Остальное зависит от вас.

– Скажите только, что я должен сделать!

– Пройти через все эти комнаты невозможно. Но мы можем спуститься из окна этого кабинета.

– Но здесь до земли футов двенадцать.

– Это еще ничего: вы можете спустить меня на моем шелковом поясе. Но за деревянной решеткой есть решетка железная.

– Я выломаю одну из перекладин кинжалом.

– Так принимайтесь же за работу, пора.

Я вошел в кабинет и за шелковыми занавесками будуара увидел тюремную решетку. Выглянув на улицу, я заметил, что напротив дома, за углом, стоят какие-то два человека. Несмотря на это, я молча принялся за работу, в твердой уверенности, что они тут по своим делам, а не для того, чтобы присматривать за нами.

Камень был довольно мягкий, но все же при каждом ударе отделялся только небольшой кусочек. Гречанка смотрела на меня с надеждой. Я гордился тем, что она избрала меня в спасители, еще больше, чем если бы я был ее любовником. Я решился действовать совершенно бескорыстно.

Работа моя шла успешно: я добрался уже до основания перекладины, как вдруг девушка положила свою руку на мою, а другую протянула в ту сторону, откуда послышался легкий шум. Она стояла так с минуту, безмолвно и неподвижно, как статуя, сжимая мою руку. Пот выступил у меня на лбу.

– Это он вернулся, – сказала она, наконец.

– Что же нам теперь делать?

– Посмотрим. Может быть, он не придет сюда…

Она снова прислушалась и испуганно произнесла:

– Идет!

Я хотел встретиться с ним лицом к лицу, когда он отворит дверь.

– Ни слова! Ни с места, – приказала девушка, – или мы оба погибли.

– Но я не могу прятаться! Это низко и подло!

– Молчите! Ради бога!.. Молчите, позвольте мне действовать! – сказала она, коснувшись одной рукой моих губ, а другой вырвав мой кортик.

Она бросилась в другую комнату и спрятала кортик под подушки, на которых лежала, когда я вошел. В эту самую минуту в дверь постучали.

– Кто там? – спросила гречанка, поправив подушку.

– Я, – послышался властный голос.

– Сейчас отопру, – пролепетала девушка. – Раба ваша всегда рада своему господину.

С этими словами она подошла к кабинету, затворила дверь и заперла на задвижку, и я мог если не видеть, то по крайней мере слышать, что будет происходить. Итак, я был безоружен, не мог защитить ни самого себя, ни женщину, которая призвала меня на помощь, и вынужден был предоставить действовать существу слабому, не имеющему никакого другого оружия, кроме врожденной хитрости. Если она проиграет, я окажусь в кабинете, как волк в западне, не в состоянии ни вырваться, ни защитить себя; если выиграет, тогда получится, что она встретила опасность смело, как подобает мужчине, а я прятался, как женщина. Я искал вокруг себя что-нибудь, что можно было использовать как оружие, но в комнате не было ничего, кроме подушек, плетеных табуретов и горшков с цветами. Я подошел к дверям и стал прислушиваться.