«Приключения, Фантастика» 1992 № 01

Все, теснясь, устремились в коридор, на который показывал гангстер. Там лежали тела двух убитых Бремо охранников. Оба были разоружены. А в конце коридора виднелась распахнутая дверь кабины зонда. За ней маячил кибер, в чей электронный мозг была введена команда — доставить зонд с людьми к размножающей башне и вывалить всех в ее утробу.

Крупье дико завизжал, увидев роковую дверь. Паника передалась и остальным. Все мгновенно протрезвели.

— Возьми, — шептала старуха, протягивая Брему бриллиантовую брошь, — у меня есть еще кольца… На, возьми, возьми все…

— Сколько вы хотите? — икая, вскрикивал толстяк. — Я заплачу. Я дам сколько скажете. Назовите любую сумму.

Брем хладнокровно, в упор скосил его из бластера. Луч прошил еще нескольких пассажиров, попытавшихся остаться в салоне. Только после этого публика с испуганными воплями хлынула ко входу в зонд.

Брем, держась одной рукой за стену, а другой стискивая бластер, мыча от боли и грязно ругаясь, гнал толпу по коридору. Он то и дело нажимал на спуск, изрытая огненную смерть, отчего у входа в зонд даже образовалась давка.

Последней покидала звездолет юная дама, только что взявшая выигрыш. Она замешкалась у двери, обернулась, смело взглянула на Брема и вдруг рванула на себе платье.

— Нет! Нет! Только не смерть! — красавица бросилась к ногам мстительного гладиатора. — Пощади!

Он ударил ее носком башмака по подбородку, отшвыривая навзничь. Крикнул киберу:

— Пошел! — и всем телом навалился на захлопнувшуюся дверь.

За стеной глухо заурчали двигатели. Зонд, набитый пассажирами, оторвался от звездолета и взял курс к зловещей башне.

Брем с минуту отдыхал, привалившись к двери. Невыносимая боль терзала его тело. По затылку словно били кувалдой… Кряхтя, почти теряя сознание, он наклонился к трупу охранника и извлек из его внутреннего кармана шприц. Всадил в себе в вену все, что там было — тройную дозу…

Через минуту в глазах его прояснилось. Он заметил обнаженную красотку. Страх и отвращение читались в ее взгляде. Она пыталась отползти, спрятаться за трупами…

Гладиатор шагнул к ней и еще раз ударил ее ногой оставив на ее белом теле кроваво-грязный отпечаток подошвы.

— Вставай, — приказал он. — Иди туда.

И дулом бластера указал на стол-экран, где еще стояли бокалы с недопитым вином.

Экран показывал пустынный лабиринт, башню и приближающийся к ней зонд. Брем, держа красотку на прицеле, смотрел, как зонд подлетает к башне, как сыплются в ее жерло люди, как лабиринт наполняется клонами — многие из туристов с перепугу не сообразили, что надо покинуть башню как можно быстрее, они остались в ней, и вот уже в лабиринте сотни, тысячи их двойников и каждый охвачен неутолимой жаждой убийства!

Усмешка раздвинула запекшиеся губы Брема.

— Полезай, — обернувшись к девушке, он кивнул на стол-экран. — Ну! Живее!.. А это снять! — и рывком сдернул с нее остатки платья.

Красотка, дрожа, легла на стол, поверхность которое показывала уже не побоище, а дикую давку. Стиснутые в увеличивающейся толпе, люди и клоны били, терзали рвали друг друга, душили, выдавливали глаза, затаптывали упавших ногами. Толпа все росла. Клоны валили из башни, втискиваясь в человеческое море, в котором уже невозможно стало пошевелить рукой. Лабиринт превратился в чудовищную, разбухающую давильню…

Засмотревшись на нее, Брем вовремя не среагировал на звук шагов за дверью. В салон ворвались три вооруженных телохранителя Оггера.

И все же он успел полоснуть по ним из бластера. Охранники упали с громкими криками. Брем яростно жег и резал их корчащиеся тела, пока они не затихли, превратившись в бесформенные груды горелого мяса.

Потом он опустил бластер и снял с себя разодранную! одежду. Морщась от боли в ранах, тоже влез на стол. Экран стола и тело красавицы запачкались его кровью.

Брем навалился на женщину и его пальцы сладострастно сомкнулись на хрупкой, взрагивающей шее. Красотка забилась, потом затихла, только рот ее судорожно дергался и вздымалась грудь, словно силясь набрать воздуху…

Стискивая женщину все сильнее, он не отрывал глаза от месива давящихся человеческих тел в лабиринте. Зрелище страшной мясорубки распаляло его страсть, при внося в нее особую сладость. Он погружал ногти в нежную кожу женщины, кусал ее губы и стонал, испытывая жгучее наслаждение, глушившее сознание близости смерти и боль от множества ран.

Наконец содрогания животного восторга сотрясли его изувеченное тело — содрогания, на которые ушли его последние силы. Сознание его затуманилось…

Первой очнулась женщина. Пачкаясь в липкой крови, она выбралась из-под грузного тела гладиатора. Спрыгнула на пол, подобрала бластер. С неистовой злобой ударила Брема концом ствола, ткнув в одну из самых глубоких его ран.

Он испустил мучительный стон.

— Подымайся, убийца, — срывающимся голосом сказала она.

Брем разлепил ресницы. Измазанная кровью голая красотка целилась в него из бластера. Она держала тяжелое оружие неумело, сновали ее пальцы, пытаясь нащупать спусковую кнопку.