«Приключения, Фантастика» 1995 № 01

Когда Сергей открыл дверь и, подталкиваемый сзади нетерпеливой рукой незнакомца, перешагнул порог, то в глаза ему сразу же бросилась неестественная, ошеломляющая роскошь вокруг. Дом изнутри был похож на миниатюрный дворец индийского раджи, и совсем не соответствовал своей наружной убогости. На стенах, полу и даже на потолке красовались блестящие золотом и серебром ковры с замысловатыми рисунками в ярких, диковинных расцветках. По углам стояла дорогая импортная мебель, в нескольких местах виднелись большие плоские телевизоры, на миниатюрных расписных подставках-столиках громоздились изящные кубики всевозможной видеоаппаратуры и каких-то экстравагантных безделушек. Все кричало достатком, богатством и… безвкусицей.

Сергей, разинув рот, огляделся и на секунду замер, ошеломленный от такого сногсшибательного контраста внутреннего убранства этого странного жилища с его внешним видом.

Сбоку, на ярко-желтой тахте, что-то зашевелилось — и беглец машинально скользнул взглядом в ту сторону. Там лежал со связанными за спиной руками и кляпом во рту Свернутый Нос. Глаза его отчаянно пытались покинуть свои орбиты и на пределе бешено вращались. А обозрев онемевшую от удивления рожу своего напарника по стрекочу, замерли на нем, еще сильнее округлившись, и замельтешили ресницами, как крылья вспуганного комара.

— Ну здравствуй, Зеин, — послышался неизвестно откуда подозрительно знакомый голос.

Сергей испуганно завертел головой, однако, кроме неприятной физиономии сзади и распластанного на тахте товарища по несчастью, никого не увидел.

Неожиданно прямо перед его глазами что-то заблестело, заискрилось, помигивая разноцветными россыпями огней, затем обрело очертание горящего слабоватым красно-желтым огнем облака и… вмиг превратилось в немолодого, солидного, слегка седовласого человека.

Перед изумленным Сергеем предстал его следователь с двумя бокалами янтарной жидкости в руках.

— Почему вы не здороваетесь со мной, Зеин? — спросил он, казалось, вполне искренне и протянул тому один из бокалов.

Продолжая онемело пялиться на следователя, Сергей машинально взял бокал и через силу выдавил:

— Здравствуйте, э-э…

— Вадим Иванович, — напомнил тот и укоризненно свел брови. — Как же так, молодой человек, уже и имя мое забыли… Нехорошо!

— Нет… я… вас… — начал сбивчиво мямлить Сергей и, окончательно растерявшись, умолк.

— А вот ваш приятель оказался не таким уж забывчивым, хотя воспитан, кажется, не в пример вам. Пришлось связать, уж не обессудьте.

— Да нет, что вы! — нервно дернулся недавний подследственный, наконец обретая дар речи и тут же заискивающе прося: — Может, развяжете его, а?

— Развязать? — Вадим Иванович вытянул трубочкой свои толстые губы, посмотрел сожалеючи на тахту и дернул плечами. — Можно и развязать. Но уж больно он матерится! Стерпите? — И, скривившись, посмотрел на Сергея.

— Стерплю, — мотнул головой тот и невольно улыбнулся.

— Ну вот и хорошо, — довольно промурлыкал старый сыщик, уже переводя взгляд на охранника и еле заметно кивая ему. Затем снова устремил взор на своего подневольного гостя, а узрев благоприятные изменения на его лице, заметил: — Это прекрасно, что вы так быстро оправились э-э… от шока. А он ведь был, не правда ли? — Следователь протянул руку с бокалом в сторону Сергея, предлагая тому чокнуться, и высокопарно изрек: — Выпьем за встречу! — А видя, что тот никак не решится на это заманчивое предложение, улыбнулся и добавил: — Пейте, пейте, не бойтесь — это хорошее вино. Не наше. Вернее — не ваше! — И многозначительно приподнял брови.

— А чье? — Сергей чуть пригубил бокал.

Вадим Иванович вновь развел губы в улыбке, — но теперь уже с оттенком загадочности, — и ничего не ответив, показал глазами на потолок.

Сергей задрал голову, прошелся взглядом по экзотическому ковру, затем опустил глаза на уровень лица собеседника и удивленно вперился в его ухмыляющуюся физиономию.

— Да-да, — закивал сыщик, — это то, о чем вы только что подумали. Оно — со звезд.

— А про меня забыли? — прохрипело где-то в стороне. Недавний арестант и следователь враз повернули головы на голос. На тахте сидел скривившийся Свернутый Нос, — к тому времени уже освобожденный от пут, — и печально глядел на бокалы.

— Мне лично хоть со звезд, хоть с параши, пить хочу — умираю!

— Ну вот, пожалуйста, — то ли разочарованно, то ли удовлетворенно заметил Вадим Иванович и, чуть помедлив, уточнил: — Хотя, по-моему, уже сам вид этого вина благоприятно действует даже на таких… — Замолк на секунду, поджав губы, затем сверкнул смеющимися глазами и закончил, кивая на Носа: — …даже на таких буйнопомешанных. — И изящным движением руки извлек откуда-то сбоку, будто из самого воздуха, еще один бокал янтарно-пенящейся жидкости.

Но Свернутый Нос, казалось, и не обратил внимания на этот необычный трюк. Больше всего его задело другое — последние слова служителя Фемиды.