«Приключения, Фантастика» 1995 № 04

Пушка рявкнула, и Димка умер. Снарядом его размазало по стене. Сереге повезло меньше. Один осколок сделал ему кесарево сечение, обнажив внутренности, другой срезал мошонку, и все его причиндалы повисли на лоскуте кожи. Он долго ползал по квартире и выл, то запихивая в распоротый живот кишки, то пытаясь прилепить на место свой детородный орган. Ползал, пока, взорвав гранатами дверь, в квартиру не вошли люди и не прикончили его очередью в спину.

Глава VI. Финал

Весь следующий день, после Колиных поминок и бегства наших попугаев-неразлучников, мы с Алексеем отлеживались и опохмелялись, обсуждая нашу дальнейшую жизнь. К обеду, правда, напряглись и сгоняли на ГЭС, слишком много она для нас значила. Слава Богу, там все было о'кей. Мы пустили ток через колючую проволоку и вернулись в тюрьму.

Решили: ничего в нашей жизни не изменится, придется только отказаться от постоянного ночного поста на электростанции.

«Вернутся они или нет, в любом случае весной мы отправимся в путь!» – сказал Алексей.

Вечером я заступил на дежурство. Было тихо, безветренно. Мы находились в круге света, а со всех сторон нас обступила могильная тьма. Впервые за четыре месяца ни одного пожара. Я отхлебнул из бутылки и поежился, в душе росла тревога.

«Не дребезжи, все устаканится, – успокаивал я себя и делал новый глоток. – Чему быть, того не миновать… Может ребята еще вернутся. Перебесятся и вернутся. А весной тронемся в путь…»

Я мечтал о тихой деревушке в теплой долине, укрытой в лесистых горах. О ярком солнце, кристально чистом воздухе, прозрачной быстрой реке, добрых друзьях, красивых женщинах, прелестных детях. Мечтал, мечтал… пока около часа не прогремел далекий взрыв и не отключилось электричество.

Я бросился вниз на первый этаж, чтобы запустить генераторы, зовя на бегу Алексея. Пока мы добирались до помещения, в котором они находились, и запустили их, прозвучал новый взрыв, на этот раз совсем рядом.

Мы взлетели на вышку и увидели, как сквозь вышибленные ворота во двор тюрьмы вливается толпа людей.

Алексей повел стволом, прожектор мазнул по юрким фигурам в черном, и тут же разлетелся вдребезги. Я матюгнулся и стал швырять во двор одну за другой гранаты. Алексей припал к пулемету.

Пули, как молоты по наковальне, били по стальным щитам, но огонь быстро ослабевал. Когда же во дворе взорвались бочки с бензином, а потом занялся груженый углем «ЗиЛ», мы увидели убегающие через ворота фигуры. Их было немного.

Но праздновать победу было рано. Пока мы расправлялись с теми, кто атаковал в лоб, другие штурмовые группы захватили угловые и приворотную вышки. Теперь пять пулеметов били разрывными по нашей площадке.

Мы отстреливались до тех пор, пока не сорвало один из щитов. Оставаться далее на площадке означало смерть.

Один за другим мы спрыгнули в люк, и вовремя, новая очередь искорежила пулемет. Я задраил люк. Тусклая лампочка освещала наши бледные потные лица.

– Что будем делать?

– На третьем этаже нас могут быстро взять через крышу. Перекроем все двери на первом и третьем и будем отбиваться на втором. Продержимся до утра, значит спасены! – сказал Алексей.

Мы заперли на третьем этаже все, что можно было запереть. Перекрыли все решетки и двери между третьим и вторым – в эти минуты я подумал, хорошо, что в тюрьме так много дверей. Затем помчались на первый. Не все еще было потеряно. Тюрьма – особенный дом, чтобы отпереть его, нужно иметь очень-очень много ключей.

Мы перекрыли все двери на первом этаже, втащили наверх бочку бензина. Слава Богу, в предвидении такой экстремальной ситуации, наш арсенал был сосредоточен на втором.

– Что теперь? – спросил я, чувствуя свою беспомощность. – Они нападут со всех четырех сторон, и мы не сможет блокировать их!

– Не дрейфь! Быстро – бензин по канистрам, ты тащи на северную, я на южную сторону! Если взорвут решетки будем жечь их бензином!

Мы наполнили несколько канистр и поставили их перед дверьми, ведущими в северные и южные коридоры. Потом заперли все камеры в них, решетки и стальные двери в самих коридорах. После этого мы разделились. Я отправился защищать западную сторону, Алексей – восточную.

Подтащив пулемет к окну кабинета начальника тюрьмы, я открыл огонь. Алексей ответил мне с противоположной стороны. Я положил пять человек во дворе, когда очередь разрывными с угловой вышки ураганом прошла над моей головой.

Я упал ничком на пол и лежал, не двигаясь некоторое время. Еще несколько очередей ударили по моему окну, одна из них сбила пулемет, свалившийся мне на спину. Я ощупал его – дуло было покорежено.

«Твою мать!» – выругался я и пополз к двери. Захлопнул ее и запер. Пропустив одну по этой же стороне коридора, открыл третью. Осторожно подошел к окну и выглянул. Внизу, прямо подо мной копошились нападающие. С большим удовольствием одну за другой я спустил им на головы три гранаты. Затем побежал за новым пулеметом. У Алексея, судя по всему, пока был полный ажур. Он вел с противником пулеметную дуэль, прерывая ее только для того, чтобы сменить позицию или бросить врагу на голову гранату.