Приключения Филиппа в его странствованиях по свету

Изъ трёхъ пріятельницъ и совтницъ Филиппа, только моя жена восхищалась смиреніемъ Филиппа, мистриссъ Брандонъ и мистриссъ Мёгфордъ были нсколько разочарованы его недостаткомъ бодрости духа и мыслью, что цль его такъ невысока. Я не скажу, чью сторону принялъ біографъ Филиппа въ этомъ дл. Моё ли было дло хвалить его или упрекать за такое смиреніе, да и съ какой стати мн было совтовать ему? Мои любезный читатель, сознайся, что и ты, и я, мы идёмъ по жизненному пути по-своему. Мы димъ кушанья, которыя вамъ нравятся, потому что они нравятся намъ, a не потому что они по вкусу нашему сосду. Мы встаёмь рано, или ложимся поздно, мы трудимся, лнимся, куримъ, длаемъ мало ли еще что, потому что такъ хочется намъ, a не потому что такъ приказываетъ докторъ. Филиппъ походилъ на васъ и на меня. Вмсто того, чтобъ сть вкусную говядину, онъ привыкъ довольствоваться обдомъ изъ овощей. Вмсто того, чтобы бороться съ бурей, онъ предпочиталъ идти подъ парусомъ вдоль берега и ждать боле тихой погоды. Филиппъ, бывшій щоголемъ два года назадъ, носилъ поношенный сюртукъ. Филиппъ, здившій на красивыхъ лошадяхъ и любившій выставлять на показъ свою лошадь и свою особу въ Парк, теперь смиренно садился въ омнибусъ и только изрдка позволялъ себ нанять кэбъ. Съ имперіала омнибуса кланялся онъ своимъ друзьямъ съ совершенной любезностью и смотрлъ на свою тётку, когда она прозжала въ коляск. Его никакъ нельзя было заставить сознаться, что она съ умысломъ его не примчаетъ, или онъ приписывалъ ея слпоту ссор, которую она съ нимъ имла, а не его бдности и настоящему положенію. А о кузен своёмъ Рингуд Филиппъ говорилъ, что «этотъ человкъ готовъ на всякую низость».

Опасность состояла въ томъ, чтобы нашъ другъ не сдлался въ бдности боле надменнымъ и дерзкимъ, чмъ былъ въ дни своего лучшаго положенія, и чтобъ не сошолся съ людьми, которые не были ему равны. Лучше ли било для него получать презрительное обращеніе въ модномъ клуб или сидть въ глав компаніи въ таверн? Вотъ этой опасности мы могли бояться для Фирмина. Невозможно было не сознаться, что онъ хотлъ занимать въ свт боле низкое мсто, чмъ то, для котораго онъ родился.

— Ты думаешь, что Филиппъ унизился, потому что обднлъ, спросила одна сердитая дама, мужъ которой сдлалъ это замчаніе — и мужъ и жена были очень добрыми друзьями мистера Фирмина.

— Душа моя, отвчалъ этотъ суетный мужъ:- предположи, что Филиппу вздумалось бы купить осла и продавать капусту. Онъ не будетъ длать ничего дурного, но нтъ никакого сомннія, что онъ унизитъ себя въ мнніи свта.

— Унизитъ! сказала лэди, качая головой. — никто не унижаетъ себя выбирая честную профессію. Никто!

— Очень хорошо. Вотъ Грёндсэлль служитъ у насъ за обдомъ. Не попросить ли его ссть съ нами за столъ, а намъ самимъ стать съ салфеткой за стуломъ Грёндсэлля.

— Какой вздоръ!

— Очень хорошо. Грёндсэлль собесдникъ неприличный для насъ, почему же Фплиппъ долженъ оставлять друзей своей юности, бросать клубъ для таверны? Ты не можешь сказать, чтобъ и мистриссъ Брандонъ, какъ она ни добра, была для него приличной собесдницей?

— Если бы у него была добрая жена, онъ имлъ бы собесдницу приличную и былъ бы избавленъ отъ опасностей и искушеній — лучше всего для него тотчасъ жениться! Другъ мой, мн кажется, я напишу къ Шарлотт и попрошу её пріхать къ намъ.

Противъ этого аргумента нельзя было устоять. Пока Шарлотта будетъ y насъ, мы могли быть уврены, что Филинпъ не станетъ искать другого общества. Подл дтской у насъ была уютная комната. Жен моей было пріятно украсить эту комнатку, и такъ какъ въ это время дядя Мэкъ пріхалъ въ Лондонъ по дламъ, молодая двушка пріхала къ намъ вмст съ нимъ и мн хотлось бы описать встрчу её съ Филиппомъ въ нашей гостиной. Это было очень поучительно. Но ни жены моей, ни меня тутъ не было, vous concevez. Мы только услыхали крикъ удивленія и восторга Филиппа, когда онъ вошолъ въ комнату, гд ждала его молодая двушка. Мы только сказали:

— Ступайте въ гостиную, Филиппъ. Вы найдёте тамъ вашего стараго друга маіора Мэка. Онъ пріхалъ вь Лондонъ по дламъ и привёзъ извстія о…

Не нужно было говорить дале, потому что Филиппъ выбжалъ опрометью изъ комнаты. Потомъ раздался его крикъ, потомъ вышелъ маіоръ Мэкъ, такъ смшно подмигивая! Какія хитрости употребляли мы, чтобъ скрыть тайну отъ нашихъ дтей, которыя непремнно разболтали бы её! Я долженъ сказать, что родители приняли предосторожность противъ невинной болтовни и разспросовъ дтей относительно приготовленій маленькой спальной, увривъ ихъ, что она назначается для миссъ Григсби, гувернантки, прибытіемъ которой имъ угрожали давно. Одна изъ нашихъ двочекъ, когда пришолъ Филиппъ, ничего не подозрвавшій, сказала:

— Филиппъ, если вы пойдите въ гостиную, мы найдёте тамъ миссъ Григсби, гувернантку.

Мы знали Шарлотту миссъ Григсби во весь обдъ и на слдующій денъ и смялись, малютка нашъ, который не умлъ еще говорить порядкомъ, навивалъ её миссъ Григсби и смялся громче всхъ. Такъ было весело! Но мн кажется, что Филиппу и Шарлотт было веселе всхъ, хотя можетъ быть они смялись не такъ громко какъ мы.