Приключения Фрица Стагарта, знаменитого немецкого сыщика

Раздосадованный, я вернулся в город. Мною овладело беспокойство. Не из-за угрозы. Страха я вообще не знаю. Но одно слово привело меня в волнение, и я не мог успокоиться.

Туги!

Быть может, этот несчастный джоги имел сношения с этой отвратительной шайкой?

Может быть, он сам принадлежал к ней?

Туги.

Целый мир отвратительных преступлений вызвало в моей памяти одно название этой секты убийц.

Эти туги были несколько столетий, быть может, тысячелетий бичами Индии. Можно было подумать, что они потомки дьявола. Убийство было их ремеслом, другого они не знали. Отец учил ему сына, брат сестру. Бесстыдные, ужасные, отвратительные преступления совершались этой сектой. Законы ее совмещают в себе все человеческие пороки и приверженцы ее распространены по всей передней Индии.

Говорят, что благодаря строгому управлению лорда Бентинка и беспощадным гонениям капитана Слимана, секта эта уничтожена. Но этому я не верю. Туги стали только осторожнее и поэтому опаснее.

Что значит, что Англия в течении нескольких лет казнила около двух тысяч приверженцев этой секты? Десятки тысяч явились на место казненных, десятки тысяч опасных сектантов, исполненных кровавой ненавистью к сынам и дочерям Альбиона.

Они пользуются всяким средством, чтобы убивать, веревкой, ядом, кинжалом и ружьем.

Преступления свои они совершают молча, втайне. Никто их не видит, никто их не слышит, никто их не знает.

Знают только, что они были в данном месте и совершили убийство.

Вот что такое туги.

Ты понимаешь поэтому причину моего волнения. Я решил оберегать внимательнее, чем прежде, дочь генерала. Но вслед за тем произошли события, которые заставили меня, к сожалению, позабыть о моих опасениях.

В один прекрасный день к генералу явился его новый адъютант. Он состоял раньше в штабе командующего бенгальской армии, являющегося в случае войны главнокомандующим всей индийской армии, и теперь был причислен ввиду своих заслуг к штабу генерала Кея, который тотчас же назначил его своим адъютантом.

Я познакомился с ним и скоро мы с ним тесно подружились. Это был статный, красивый 28-летний молодой человек, который, несмотря на окружающую его обстановку, успел сохранить свою нравственную и телесную чистоту. Он происходил из благородной, но обедневшей шотландской дворянской фамилии и служил в Индии с целью сделать быструю карьеру. Он имел для этого все данные. Отец его погиб в 1857 году в Индии во время восстания сипаев. Я не сомневался, что этот молодой офицер мог стать когда-нибудь главнокомандующим индийской армии и так это бы и случилось, если бы не произошло ужасное событие.

Полковник Кравфорд в качестве адъютанта генерала часто сталкивался с его дочерью и поэтому неудивительно, что эта необыкновенная девушка, красота которой производила впечатление на всех мужчин, сразу очаровала его.

Сначала мы предпринимали прогулки втроем, но затем я мало-помалу начал ездить верхом один, и видно было, что полковник был этим очень доволен.

Однажды вечером он вошел взволнованный в мою комнату, бросил свою саблю в один угол, каску в другой, сам бросился на диван в третий угол и я уверен, что если б он был в состоянии, он бросил бы свое сердце в четвертый угол.

— Граф, — воскликнул он, — простите меня за мою бесцеремонность, простите меня за все глупости, которые я совершаю или еще, может быть, совершу! Я опьянен, я потерял рассудок, я счастлив!

Логическое сопоставление этих трех диагнозов доказало мне, что он, должно быть, действительно очень счастлив, так как я отлично знал, что люди, если они достигают давно желанной цели, обыкновенно лишаются рассудка, необходимого им для защиты их счастья.

Почему же полковник Кравфорд должен был явиться исключением?

Поэтому я протянул ему руку и сердечно сказал ему:

— Поздравляю вас.

Он с изумлением взглянул на меня.

— Как, — воскликнул он, — вы уже знаете?..

— Конечно! — ответил я. — Все. Вы только что сделали признание мисс Кей, и она ответила вам, что она счастлива быть вашей женой.

Он в изумлении раскрыл рот и затем спросил меня:

— Кто выдал вам мою тайну?

— Да ведь об этом же можно догадаться, дорогой полковник. Четыре недели тому назад я мог бы вам почти с математической точностью назвать день, когда это должно быть случиться. Вы заслуживаете полного счастья, и я не сомневаюсь, что мисс Кей будет вполне достойна вас.

— Вы думаете, что генерал не будет ничего иметь против?

— Нет, — успокоил я его. — Во-первых, он может гордиться таким зятем, как вы, и во-вторых, он поступит согласно желанию своей дочери.

Я знаю, что он, например, выписал ей пони из Лондона, как только она выразила желание иметь подобную лошадку.

А раз она теперь захочет, чтобы он ей подарил полковника, он ей в этом не откажет, а с радостью скажет:

— Ты сделала хороший выбор, дитя мое.

Он глядел на меня сияющим от радости взором.

— Я сделаю ее счастливой, — проговорил он.

— Я в этом уверен, — сказал я. — Но если вы позволите, я обращу ваше внимание на одно обстоятельство, которое, наверное, бросилось и вам в глаза.

— Вы подразумеваете джоги?

— Да. Вы тоже обратили на него внимание?