Приключения инспектора Бел Амора. Вперед, конюшня!

— Нет, вы не понимаете. То, чем мы сейчас занимаемся, — это уже не футбол.

— А что это?

— Это давно уже не футбол. Это кое-что посерьезней.

— Это социальное явление, которое... — с юморком прокомментировал Фонарь.

— Нет. Это похуже, чем социальное явление. Бог с ним, с футболом. Это вообще не футбол.

— А что это?

— Красное смещение исчезло, вот что я вам скажу. Вселенная перестала расширяться. На нас наехали. Футбол — это война.

Сан Саныч уже где-то объелся нашими терминами. Должно быть, шеф-кок его накормил. Ничего, пусть болтает.

<...>

А вот еще. Сидят на крыльце «Маракканны», ждут Лобана. Сан Саныч напевает жалисну песню: «А молодого космогона несут с разбитой головой». Ему подпевают.

— Ребята, полный порядок, — говорит Сан Саныч. — Вы смертники. И я вместе с вами.

Все очень обрадовались. Вот с кем можно умно поговорить.

— Чего вы радуетесь? Я не люблю футбол, — говорит Сан Саныч.

— Мы тоже не любим футбол.

— Правильно. Но мы ввязались в это дело. И мы это дело должны сделать. Это уже не игра. Это Дело.

— Сделаем, Сан Саныч, не беспокойся!

Это они чересчур беспечно ответили. Это хорошо. Ничего, все путем.

УЧЕНЫЙ РАЗГОВОР.

Корова ударился в сантименты:

— Кто мы? Что мы? Фредстафляете: фстреча за фределами Фселенной со сферхразумом, с другими очагами разума, что она нам фринесет?

— Какая-такая встреча? — ответил Лон Дайк. — Куда ни пойдешь, все равно, как в зеркале, встретишь самого себя, свою небритую и полусонную рожу. Пусть даже чисто выбритую и веселую рожу, — но свою собственную. Вот, господин Бел Амор в молодости сунул свой любопытный нос куда не следует — «А что это там такое?», — получил по шапке, раздвоился, и что же он там увидел? Самого себя.

Подобные разговоры предшествовали большой панике среди теоретиков.

ЗАПОЗДАЛАЯ ПАНИКА В УЧЕНЫХ КРУГАХ.

Не могу не упомянуть о том, что к концу Проекта, когда у нас почти все уже «было на мази», наши бессмертные теоретики внезапно запаниковали. Это понятно — когда начинаешь подобный Проект, его возможные результаты (катастрофические) видны как бы в тумане, записаны на салфетках, обсуждаются в кулуарах «коло урны»; в процессе работ все были отвлечены и увлечены этим самым процессом работ; к концу, когда уже можно увидеть-потрогать сделанное, — установки, заводы, фуфайки, рогатку, черт-те чего всего, — теоретикам стало не по себе.

Первым запаниковал академик Цукерман.

— На нас наехали, на нас наехали, на нас кто-то наехал, — тупо и беспомощно повторял Цукерман после первого (успешного) испытания своей рогатки.

— А вы разве этого не знали? — удивился я.

— Нет! Мне поручили делать рогатку, я и делал. Только сейчас узнал от академика Тутта! — чистосердечно ответил Цукерман и опять завел шарманку: — На нас наехали, на нас наехали...

— Ну почему на нас? — успокаивал его Корова. — Может быть, это мы на них наехали?

— Нет, мне все объяснил академик Тутт. Вселенная в предсмертном состоянии! Красное смещение исчезло, появилось фиолетовое, значит, давят и наезжают на нас. Мы вгибаемся... или выгибаемся... и уступаем свою территорию. Это война!

— Но ведь с противоположного бока красное смещение увеличивается, значит, наш пузырь расширяется. Значит, мы тоже вдавливаемся куда-то и в кого-то.

— В третий пузырь?!

— Гм-му, — задумался Корова. — О третьем пузыре я как-то не подумал...

С Цукермана и началась паника в ученых кругах.

БЕРЕМЕННАЯ ВСЕЛЕННАЯ. У доктора Вольфа был свой взгляд на состояние Вселенной. Он поделился этим взглядом с академиком Туттом.

Красное смещение — это расширение, разбухание, беременность. Все симптомы налицо. Сейчас Вселенная перестала расширяться. Красное смещение исчезло — воды отошли, начинаются роды. Это начало родов! Мы находимся внутри Материнской Вселенной, которая рожает детеныша, другую Вселенную! Значит, Большой Взрыв 15 миллиардов лет назад был актом зачатия! И тогда все эти 15 млрд. лет был утробный период для нашей Вселенной! И только сейчас мы появимся на ТОТ СВЕТ. НА ТОТ БЕЛЫЙ СВЕТ. То есть, произойдет не конец света, а начало Света. РОДЫ! Надо остановить Проект, чтобы не мешать родам!

— Эти академики рады стараться! — вскричал дженераль Гу-Син, узнав об этом. Сейчас дженераль не был похож на того гордого дикого гуся, пращуры которого спасли Рим. — Я несу ответственность за Проект! Они своими карандашами высчитывают и описывают разные экзотические состояния Вселенной, но у них карандаши, а у нас заводы! Я не могу идти к Президенту и докладывать о родах Вселенной! Что делать?!

— Ничего не делать, — ответил я.

— Но если Вселенная в самом деле собралась рожать?!

— Значит, надо вести себя так, как и положено при родах — просто вылезать вперед головой, — философски заметил доктор Вольф.

ГРОЗДЬ ВИНОГРАДА.

Корова:

— А что, если... Что, если наша Вселенная — всего лишь виноградина на грозди? Гроздь растет, растут виноградины, давят друг на друга, смещаются, вдавливаются, раздвигаются, гнилые отпадают...

— Не пойти ли вам на недельку в отпуск? — вкрадчиво спросил дженераль Гу-Син.