Приключения Иоганна Мекленбургского

Никогда не угадаешь заранее, какой будет погода на Балтийском море. Когда мы выходили из Риги, ярко сияло солнце. Но прошло всего два дня, и небо заволокло тучами, а заметно покрепчавший ветер начал крепко валять флейт господина Райхе. Арендовав оба его корабля, я на одном отправился в Стокгольм, а на втором с грузом отправился в Нарву сам господин Отто. Доставшийся мне флейт был довольно крепким судном, живо напомнившим мне мои «Благочестивую Марту» и «Святую Агнессу». Воспоминания эти навели меня на минорный лад, и я, крепко держась за снасти, наблюдал за тем, как вздымаются балтийские волны. Снова я иду на корабле в Стокгольм, только совсем один. Кароля и Аникиту пришлось оставить в Риге, Корнилий со своей хоругвью ушел изображать вывоз добычи. С собой я взял нескольких драгун из числа тех, кто бывал со мной в Стокгольме, пять десятков московских рейтар разной степени родовитости да Мишу Романова, мающегося сейчас в нашей с ним каюте от морской болезни. По моим прикидкам, король Густав Адольф сейчас еще в Стокгольме. Готовится к поездке в Новгород на встречу со мной. Если я успею, то он туда не поедет вовсе. Ну, если конечно, я его уговорю обменять Ригу на Новгород.

– Вы прирожденный моряк, ваше величество, – одобрительно кричит мне, перекрывая шум ветра и волн, шкипер Мюнц, стоящий рядом, – можно подумать, что вы родились на палубе!

– Да уж, – хмыкаю я в ответ, – шутка ли, целый адмирал шведского флота!

– Смотрите, кажется, вы не единственный прирожденный моряк! – снова кричит мне Мюнц и показывает на щуплую фигурку у фальшборта.

Присмотревшись, я узнаю несостоявшуюся ведьму по имени Эльза. Я направлялся на корабль, когда встретил ее в порту. Крайне удивившись, спросил, что она делает в таком месте.

– Ваше величество, мне некуда больше идти, позвольте мне отправиться с вами.

– Вот так номер! А где же твой жених… Андрис, кажется?

– Нет у меня жениха, государь.

– Что, не захотел жениться на ведьме?

– Отец ему не позволил.

– Да он еще и почтительный сын… что же, понятно. Ладно, если хочешь уехать со мной, то у меня нет возражений. Но ты, надеюсь, понимаешь, что делаешь?

– У меня нет никакого другого выхода. Денег, чтобы уехать, нет, а если останусь, то житья мне все одно не дадут.

Что было делать с ней, я решительно не знал. С одной стороны, если бы весь город не собрался посмотреть, как ее сожгут, я вряд ли захватил бы Ригу. Не то чтобы я чувствовал себя обязанным ей, но бросить на произвол судьбы – совести не хватало. С другой стороны, в Стокгольме меня ждет моя разлюбезная Катарина Карловна, и что она скажет, если увидит в моей свите женщину – одному богу известно. В какой-то момент я даже хотел переодеть ее в мужской наряд, но хорошенько подумав, отказался от этой затеи. Кто-нибудь обязательно проболтается, и попытка скрыть ее пол будет воспринята как отягчающее обстоятельство. К тому же сероглазая Эльза была обладательницей такой умопомрачительной фигуры, что надежно спрятать ее под мужской одеждой не представлялось возможным. Ну да, разглядел!.. Короче, недолго думая, я велел отправившемуся-таки со мной Раальду Каупушу считать ее членом своей семьи. Впрочем, в первую же ночь на корабле она заявилась ко мне, полная решимости расплатиться и за спасение, и за «билет» до Стокгольма. В ответ я покрутил пальцем у виска и велел ей не делать глупостей. Почему я так поступил? Сам не знаю. Может, перед принцессой Катариной неудобно, а может… не знаю, короче.

– Вышла подышать свежим воздухом? – спросил я у девушки.

– В каюте скучно, ваше величество, – отозвалась Эльза.

– Ты хорошо переносишь качку.

– Я дочь рыбака.

Я еще немного постоял, не зная, что ей сказать, пока она сама не подала голос:

– Вы что-то хотели спросить?

– Пожалуй, да. Скажи мне, ты говоришь хоть немного по-шведски?

– Понять смогу.

– Отлично, а что вообще умеешь?

– Все что необходимо хорошей жене. Готовить, шить, стирать.

– Грамоту знаешь?

– Немного. Обычно женщин у нас не учат грамоте.

– Но ты научилась?

– Да, ваше величество, а зачем вы спрашиваете?

– Пытаюсь решить, что с тобой делать.

– Понятно… еще я разбираюсь в травах и действительно немного могу лечить.

– У кого ты научилась?

– У матери. Читать и писать – тоже.

– Не слишком распространенное умение для жены рыбака, не так ли?

– Она не всегда была женой рыбака.

– Вот как… кстати, а где она?

– Она умерла два года назад.

– Печально; а отец?

– А отец умер, когда меня обвинили в колдовстве. Меня даже не отпустили на его похороны.

– Ты так спокойно об этом говоришь…

– Я уже выплакала все слезы, ваше величество.

– Да уж, досталось тебе…

– Видно, судьба такая… а что вы сделали с вдовой Краузе?

– С Ирмой-то? Замуж выдал.

– Что?! За кого?..

– О… не завидуй, – засмеялся я, – вдова еще не раз пожалеет, что не утонула тогда.

– Я не завидую, я ненавижу ее!

– Пожалуй, у тебя есть на это причины, но не думай о ней. Вряд ли вы когда-нибудь еще увидитесь.

– А что вы собираетесь делать со мной?

– Еще не знаю, но если ты и впрямь умеешь лечить, то, вне всякого сомнения, пригодишься мне на службе.

– Вы предлагаете мне службу?

– А почему нет?