Приключения Иоганна Мекленбургского

– Удачи! Но прежде хорошенько приготовьтесь, вам придется многое объяснить своему королю, при том, что никаких доказательств у вас нет.

– У меня есть письмо…

– Там где-нибудь написано мое имя? Или место, где он содержится?

– Негодяй, но это вы его мне передали!

– Не кричите так, а то за оскорбление величества повесят не вашего сына, а вас!

– Вы слишком много на себя берете!

– Разве? Послушайте, я впервые столкнулся с вашей семейкой, когда был принцем-изгнанником, а теперь я имперский князь, русский царь и муж шведской принцессы. Вы же и ваш недоумок-сын – по-прежнему провинциальные дворянчики, путающиеся у меня под ногами. Однажды я неловко поставлю ногу, и славный род Юленшерна прервется. Но выход есть. Давайте как можно скорее осуществим этот обмен, и я покину Швецию, причем довольно надолго. Ей-богу, это всем будет выгодно, причем вам тоже.

– Каким образом?

– Святая пятница! Неужели это так трудно понять? Ну, во-первых, голова вашего непутевого сына останется на плечах. Во-вторых, этот обмен угоден вашему королю. Если вы его поддержите, его величество подумает что вы и ваш род не столь уж безнадежны. Или вы вечно собираетесь быть в оппозиции?

Наш разговор прервал королевский паж, передавший, что меня хочет видеть королева-мать. Улыбнувшись на прощание старому графу и ответив кивком на его поклон, я пошел за маленьким придворным. Покои ее величества располагались на прежнем месте, и я, пока шел, размышлял на тему, выселит ли свою мать Густав Адольф в случае женитьбы, или для его жены отведут какое-нибудь другое помещение. Так и не придя ни к какому выводу, я вошел к теще и внимательно осмотрелся. Убранство комнаты не претерпело никаких изменений со времен нашей последней встречи. Королева Кристина с грустным видом сидела в высоком кресле и, казалось, не замечала моего прихода.

– Вы звали меня, матушка, – попытался я привлечь ее внимание.

– Ах, это вы, Иоганн, я немного задумалась… кстати, раньше вы не называли меня матушкой.

– Наверное, это оттого, что раньше я называл вас «ваше величество».

– Верно, вы при всем своем шалопайстве были воспитанным и почтительным молодым… принцем, помнящим о своем происхождении и понимающим свои обязанности.

– Вас огорчает ваш сын?

– Вы заметили? Впрочем, о чем это я, тут и слепой бы заметил, а уж вы и подавно.

– Могу я что-нибудь сделать для вас?

– Не знаю. Помните наш разговор в этой комнате два года назад? Вы тогда говорили, что связь моего сына и графини Эббы совершенно нормальна и в ней нет ничего страшного.

– И готов повторить это сейчас. Ваш сын еще очень молодой человек, и его потребность в любви совершенна нормальна.

– Вы что, не понимаете, он ведь собирается на ней жениться!

– Вот как, простите, но мне так не показалось.

– Вы ошибаетесь, эта чертовка совсем его окрутила, и он уже спрашивал нашего позволения на этот брак.

– Как интересно; а что вы ему ответили?

– Вы издеваетесь? Разумеется, мы ответили категорическим отказом!

– Понятно.

– Что вам понятно? Иоганн, вы разумный человек и имеете влияние на нашего сына. Кроме того, вы член семьи и обязаны, вы слышите меня – просто обязаны повлиять на него!

– Матушка, вы ставите меня в неловкое положение. Мы друзья с вашим сыном, и я дорожу этой дружбой. Мне, знаете ли, не хотелось бы ее терять.

– Если вы его друг, то просто обязаны предостеречь его от ошибки!

– Но так ли уж велика эта ошибка? Давайте посмотрим на госпожу Браге без предвзятости. Она красива, умна, что немаловажно – здорова, и потому вполне может родить шведскому королевскому дому кучу наследников. Разве не в этом предназначение королев? Да-да, знаю, она не королевского рода, но ведь и Ваза не всегда были королями.

– Иоганн, все дело именно в этом! Вы, верно, не знаете о печальной судьбе короля Эрика, вздумавшего жениться на простолюдинке!

– Браге не простолюдины. Впрочем, я понимаю ваше беспокойство и, в определенной степени, разделяю его. Да, браки владетельных особ должны приносить и политические дивиденды. Такова уж наша доля.

– Слава богу, вы, в отличие от моего сына, это понимаете.

– Это да, но я понимаю и его, а также и малышку Эббу.

– Было бы что понимать… – фыркнула королева-мать.

– Не скажите, Густав влюблен и хочет добра своей возлюбленной. И он и Эбба хорошо понимают, что после их связи ее репутация подмочена. Разумеется, пока она королевская фаворитка, никто не посмеет ей что-нибудь сказать по этому поводу. Но как только король женится, она останется одна против людской молвы.

– Но это же не повод ему на ней жениться!

– Это не повод, это гораздо хуже. Это единственный выход, какой пришел в голову нашему доброму Густаву Адольфу. А поскольку он весьма упрям, то будет следовать по этому пути, пока не сломает на нем все препятствия. Или шею.

– Но что же делать?

– Нет ничего проще, надо найти другой выход.

– О боже, вы издеваетесь надо мной! Вы полагаете, мы не искали этот самый «другой выход»?

– Тогда странно, что вы его не нашли, ибо решение лежит на поверхности. Графиню Браге надо выдать замуж, и дело с концом.