Приключения Иоганна Мекленбургского

– Понятно… не знал, что ваш род так велик.

– Он вовсе не велик. В нашей ветви я последний, как и господин губернатор в своей.

– Но у него вроде как были дети?

– Да, две дочери, Аврора и Кристина.

– Я помню только Аврору.

– Неудивительно: моя кузина Кристина еще совсем малышка. Они сейчас в Новгороде вместе с господином Спаре.

– Он взял с собой семью?

– Не всю, кузина Аврора сейчас при дворе, а вот госпожу Ульрику с малышкой дядюшка взял с собой. Ну вот, мы уже пришли.

– Благодарю вас, друг мой.

Когда я вошел, Густав Адольф стоял у окна, делая вид, что любуется окружающим пейзажем.

– Наконец-то! – воскликнул король, обернувшись. – Что королева-мать хотела от тебя?

– Ее величество захотела вспомнить прежние времена, когда мы с вами были еще молодыми и беззаботными принцами.

– Ты серьезно?

– Более чем.

Король отошел было от окна, но потом передумал и, подвинув кресло к портьере, сел в него. Ему явно было не по себе, и он определенно нервничал.

– Странно, я думал, что она захочет обсудить с тобой…

– Твое намерение жениться на графине Браге?

– Ты уже знаешь.

– Тоже мне секрет, – пожал я плечами и, отвернувшись от короля, громко спросил: – Эбба, вам не дует от окна? Ну-ну, не прячьтесь, что за ребячество, право.

– Как ты догадался?

– Густав, умоляю тебя… твое нежелание уходить от портьеры и ее шевеление в безветренную погоду… не бог весть какая задача.

– Ты всегда был наблюдателен, – подтвердил король, подав руку графине и помогая ей сесть.

– Так о чем с вами говорила ее величество? – улыбнувшись, спросила Эбба. – Я почему-то уверена, что воспоминаниями о былых временах дело не ограничилось.

– Все дело в том, милая графиня, что однажды королева-мать уже имела со мной разговор о вас с Густавом. Это случилось, когда она узнала, что у вас роман с ним, а не со мной, как полагали все придворные.

– Придворные до сих пор уверены, что король Густав отбил меня у герцога-странника, – мягко улыбнулась девушка.

– Даже так?

– Не ожидал? – спросил король, взяв свою возлюбленную за руку и приложившись к ней губами.

– Ты же знаешь, что меня никогда не было в сердце Эббы.

– Вы так говорите, будто сожалеете об этом, – не упустила случая пококетничать графиня.

– Сожалею? Нет, мне довольно вашей дружбы, которой я дорожу ничуть не менее, чем дружбой короля.

– Мы знаем это, – пылко произнес Густав, – и очень благодарны тебе за все, что ты сделал для нас тогда. Но, увы, кажется, трудные времена никогда для нас не закончатся. Скажи нам, чего хочет королева?

– Прости, Густав, но совершенно не важно, что хочет королева, чего хочешь ты или я. Мы с тобой не принадлежим себе, и ты знаешь это. Из Эббы получилась бы прекрасная королева, но подумай, прежде чем на что-то решиться: примут ли ее в этом качестве твои подданные?

– Мой народ любит меня!

– Нет, друг мой, тебя любит Эбба, тебя любит твоя мать, каждая по-своему, конечно. Что касается твоего народа, то он ждет от тебя мудрого и справедливого правления. Кроме того, мнение народа никому кроме тебя не интересно. А вот нобили будут считать Эббу выскочкой, и как только им представится возможность, отыграются на ней и ваших детях.

– Детях?

– Да, черт возьми, от таких отношений бывают дети! И ты уже не мальчик, Густав, и должен понимать это.

– Я понимаю…

– Разве? Ты готов, что им будут тыкать в лицо происхождением матери? Или ты думаешь, что Сигизмунд и его отродье не воспользуются этим, чтобы оспорить их права на престол? Видит бог, Густав, я поддержу любое твое решение, и если понадобится – не только словом, но и военной силой. Но решать придется тебе самому.

– Боже, почему все так, – графиня закрыла лицо руками, – почему мы не можем быть просто счастливы?

– Простите, Эбба, я не хотел вас расстроить.

– Вы ни в чем не виноваты, ваше величество! Вы действительно наш друг и честно сказали нам всю правду в глаза. Но что же делать?

– Скажите мне, это предположение, что я сделал о возможных детях… это ведь всего лишь предположение?

– Что? О нет, я не беременна.

– Следовательно, никакой необходимости спешить нет!

– О чем ты?

– Ну, если никакой спешки нет, то нет и необходимости пороть горячку. Если вы будете хоть немного соблюдать приличия, то королева-мать со временем несколько успокоится. Особенно если ты, Густав, не будешь более испрашивать у нее разрешение на брак. Это, кстати, вообще плохая идея. Ты король, и если полагаешь что-то необходимым и правильным, то делаешь то, что должно. Пройдет немного времени, твоя власть укрепится. Ты ведь сейчас проводишь военную реформу, не так ли?

– Да, именно так.

– Прекрасно – когда у тебя будет сильная и, самое главное, победоносная армия, ты сможешь сделать все что захочешь, ни на кого не оглядываясь.

После моих слов лица короля и Эббы немного посветлели, и я, решив, что влюбленным есть о чем поговорить, откланялся. Выйдя из королевского кабинета, я снова наткнулся на Николаса Спаре.

– Друг мой, вы не подскажете, куда запропастились мои спутники?

– Они ожидают ваше величество в малом зале. Прикажете проводить вас?

– Не стоит, я помню, где он находится.