Приключения капитана Кузнецова

— Нет, не успокоюсь!.. — кажется крикнула я. — Не за сердечными каплями пришла!.. Ваш товарищ погиб с машиной, а вы обсуждаете здесь, чья я невеста. Сейчас же посылайте в поиски!.. И не «жениха». Он постарается опять не найти. Не уйду отсюда, пока не найдете капитана!.. — закончила уже в кабинете.

Тут я свалилась на диван. Полковник до вечера звонил по телефону, говорил по радио: просил, требовал, приказывал. Когда совсем стемнело, он, уставший, не включая света, подсел ко мне.

— Так, дочурка! — заговорил тепло и участливо. — Утром улетаю на поиски с товарищами сам. Сделаю, что можно. А сейчас завезу вас на квартиру.

Четверг, 6 июня. Весь день сидела в штабе. Вечером откуда-то радировал полковник: «Сорок седьмого не нашел».

Дома плакать уже не могла: внутри все сгорело. Поздно вечером постучался в дверь и вошел Курбатов. Хотелось обругать и выгнать, но надежда услышать что-либо об Иване охладила гнев.

— Успокойтесь, Светлана, — начал он. — Ведь наша жизнь летчиков всегда на волоске. Ничего не поделаешь… Профессия.

— Что вы знаете о катастрофе? — перебила я майора.

— В блокноте, вот, принес вам выписку всех радиограмм капитана. Читайте.

«Лечу по заданному курсу над верхней кромкой облаков, — сообщал Иван. — В просветах вижу реку. Машина отличная. Вибрации нет. Прибавляю скорость до предельной… Сорок седьмой».

И дальше:

«…Я сорок седьмой. На предельной скорости машина пошла в пике… Запас рулей близок к концу… В просветах тайга. Реки не вижу… Запас вышел… Рули не действуют… Пытаюсь выйти из пике моторами… Примерные координаты…»

И последняя:

«…Из пике не вышел… В левом моторе взрыв… Не поминайте лихом!..»

Я попросила Курбатова оставить меня одну. Он долго сидел молча, а когда я прилегла на кровать лицом к стене, наконец ушел.

Пятница, 7 июня. Опять приходил и сидел Курбатов. Называл женщиной-героиней, вполне достойной быть женою летчика-героя. Просил разрешения приходить каждый вечер. Сожалел, что у него не было и нет такой подруги, как я, и что полжизни отдал бы, чтобы найти такую. На лесть я ничего не ответила. Посидел с полчаса и ушел.

Понедельник, 10 июня. Ходила в штаб. Полковник принял с отеческой лаской, спросил о здоровье, об учебе. Известий о Кузнецове — никаких. Собираются еще раз обследовать несколько квадратов северной тайги.

Я спросила, знает ли о катастрофе мать и первая жена капитана.

— Что вы? Какая жена? Женатым он не был. Ивана Ивановича я знал давно, — ответил полковник.

Вечером стучался Курбатов, но я не ответила. Не могу простить себе, как могла поверить этому наглому лжецу. И как бы я дорого заплатила за одну лишь возможность извиниться перед Иваном.

Вторник, 11 июня. Вышла на работу, но в лаборатории душно и тоскливо. Анализы не получаются, пробы перепутала. Пошла в сквер и долго глядела на играющих в песке ребятишек. Вспомнились школьники с букетом. И тут только догадалась: ведь букет-то приносили наверное Ивану, а он хотел подарить его мне! Как я раньше об этом не подумала? Все затуманила обида.

В ГорОНО назвали три школы, где работают учительницами — Анны Яковлевны. Подъехала к сорок первой железнодорожной, но заходить не стала. Глядя на стены, снаружи почувствовала, что моя Анна Яковлевна — не здесь. Сороковая городская встретила как-то ласково. В учительской увидела средних лет женщину, сидевшую за одним столом с двумя молодыми учительницами, и сразу узнала, что это она.

Поговорить сели в пустом прохладном классе.

— Я зашла поблагодарить вас за букет, за внимание, — начала я.

— О, не стоит. Майор уже приходил. Я рада была познакомиться с вашим женихом. О нем так хорошо отзывались мои ученики. Да что с вами? Почему плачете. Что случилось?

— Мой жених на днях погиб, — ответила я сквозь слезы.

Когда я успокоилась и начала прощаться, заметила, что Анна Яковлевна плачет. Потом она рассказала, что потеряла мужа на фронте и теперь вся ее жизнь в работе, в детях. Я купила «Конструктор» и спиннинг и попросила Анну Яковлевну передать подарки тем двум ученикам. На душе стало как-то теплее и покойней. Скоро в экспедицию. Скорее бы из города, подальше от мест, напоминающих о недавнем прошлом.

Суббота, 26 октября. Здравствуй, мой молчаливый друг, мой дневник. Сегодня вернулась из экспедиции. Трамвай, скверик, рокот моторов в воздухе, моя комната — все здесь напоминает об Иване. И сейчас, как и все это время, не хочется верить, что он погиб. Такие люди так просто и бесследно не погибают. Бывало, в экспедиции иду таежной тропой и думаю, что вот за поворотом встречу… Брошусь оборванному, заросшему и голодному на шею и больше от себя не отпущу. А по ночам подолгу поддерживала высокое пламя костра. Думалось, увидит и придет на огонь.

Но он не встретился, не пришел, хотя сердце чувствовало, что он где-то близко, в тайге… В части ничего нового о нем не знают. Полковник встретил, как родную дочь. Сказал, что ко дню сорокалетия Великого Октября получат такую же машину и кто-то полетит на ней по трассе Кузнецова.