Приключения кота Батона

Спустился кот на землю, лапы затекли, не идут, голодный и жаждой томимый. Поплелся кое-как к дороге. К большой радости заметил Филимон речку небольшую, побежал, воды вволю напился и бодрее зашагал прочь от мест страшных.

Как только забрезжил рассвет, увидал кот деревню родную. Припустился что есть мочи к дому хозяйскому. Смотрит, сидит на пороге старушка его любезная, не спится ей, все ждет, что вернется ее любимый Филимон. Как увидала грязного да исхудавшего кота, схватила его на руки, нарадоваться не может. Налила сливочек в миску да водицы родниковой поставила. Наелся, напился Филимон и пошел в порядок себя приводить, вылизывать шерстку свою пушистую. А потом ушли они в горницу, легла старушка на кровать, а кот к груди прижался, лапами за шею обнял, так и заснули сном счастливым в любви и радости.

Василек да Настенька

В одном дальнем селе жила-поживала одна семья. Дружно муж с женой жили, только больно долго детей у них не было, что уже и надеяться перестали. А счастье желанное возьми да и постучись в двери. Родился мальчик. Беленький, словно сметанка, с глазками голубыми да яркими, как два цветочка. Так и назвать решили – Вася, Василек, Василий.

Быстро рос парнишка, веселым да смышленым оказался. А уж батюшке с матушкой первый помощник: и воды из колодца принесет, и дров наколет, и сена накосит. А на дудочке начнет играть – каждый заслушается.

Вырос Вася, все девушки в округе головы от любви потеряли. А Василий лишь одну Настеньку и видит. Девушка та красоты неброской: худенькая, с голосом тихим, походкой плавной. Только коса пшеничная ниже пояса, да глаза серые в ресницах пушистых.

«А больше и смотреть не на что», – злословили кумушки деревенские.

Любая мать хотела себе в зятья такого парня: красивого, доброго да работящего. «А он-то с этой сиротинки, у которой ни кола, ни двоpa, пылинки сдувает», – завидовали подружки. Настенька и вправду сиротой росла, с бабушкой жила старенькой. И любила Василька своего больше света белого.

В другой стороне, чужой да незнакомой жила молодая царевна по имени Семильда. Умная и хитрая была эта красавица, многим чудесам обученная. Могла невидимой стать, могла превратиться в птицу или зверюшку, могла и нечисть напустить. Боялись ее люди. Время бы замуж идти, так не сватает никто. Женихи знатные за сто верст ее царство объезжают.

Тогда решила Семильда полетать, другие стороны посмотреть. Обернулась вороном и полетела. Долго ли, коротко ли странствовала, нам неведомо. Увидала однажды – паренек в поле траву косит. Понравился он Семильде. Покружила, покружила, разглядела его поближе, отлетела в рощицу ближнюю и превратилась в девицу-красавицу в платье крестьянском. Идет навстречу Василию.

– Здравствуй, добрый молодец, Бог в помощь.

– Здравствуй, девица-красавица. Вижу, не наших краев будешь. Куда путь держишь? – спрашивает паренек.

– Долю свою пошла искать. Может, ты и есть счастье мое? Глаза твои, будто васильки в поле, сердце мрет, – говорит девица с улыбкой.

Смутили Василия речи незнакомки, но, странное дело, холодом от нее веет.

– Нет, моя доля рядом с милой Настенькой, и никого мне кроме нее не надобно, – отвечает.

Разозлилась царевна – не по ней речи холопские. Топнула ногой, черным вороном обернулась и улетела, каркая.

Настал час обеденный. Смотрит Василий, идет к нему Настенька его дорогая, несет кваску холодного из погреба, да картошечки отварной с лучком да укропом. Сели они под деревце, друг на дружку любуются – не налюбуются. Только хотел было Василий о незнакомке рассказать, а она тут как тут. Нарядом блестящим заморским сверкает и слова молвит:

– Это и есть твоя ненаглядная Настенька? Неужто она лучше меня? Иль глаза твои плохо видеть стали? Простая девка крестьянская. А я царевна! Жить станешь во дворце, на мягких перинах спать, на серебре есть, коли женишься на мне.

– Не нужны мне перины да чаши серебряные, мне любовь дороже любого богатства, – отвечает паренек.

– Ах так, ну поищи же, девка, своего суженого! – вскричала Семильда. Махнула рукой, и превратилось поле в васильковую поляну.

– Ну, выбирай, холопка, который здесь твой Василек? Найдешь – отдам, не найдешь – навек потеряешь.

Заплакала девушка слезами горючими, шаг ступить боится – не сломать бы какой стебелек. Где ж тут найдешь один единственный цветочек – все одинаковые.

Тогда взмахнула другой рукой царевна, и вместо поляны цветочной земля выжженная кругом. И ни ее, ни Василька милого не видно нигде, только вдалеке вороний крик и слышен.

– Не видать тебе больше парня, карррр, мой он теперь навеки, каррррр!

– Не отдам суженого своего злой колдунье, пойду искать по белу свету, – решила так Настенька и пошла домой, в путь-дорожку дальнюю собираться.

Обняла бабушку свою родную, попросила не горевать сильно.

Знала, что нелегко придется, но не боялась испытаний будущих, любовь ее за руку вела. Шла она, шла, увидела на краю леса избушку ветхую. Постучалась, попросила водицы испить да отдохнуть немного. Открыла дверь старуха древняя, спина кочергой согнута, в руках палка сучковатая.