Приключения Мак-Лейстона, Гарри Руперта и других

— Наши головорезы сбежали с лошадьми и багажом. Я слышал лошадиное ржание в четверти версты отсюда. Догнать их никак не получится. Надо возвращаться к Экваториальной станции.

Винсент не отвечал. Он прислонился к стене и стоял неподвижно. Дюваль подошел к нему и зажег спичку. Глаза Винсента расширились и блуждали в безвестности. Его трясла лихорадка. На груде засохшей травы лежал мертвый Франсуа, в углу копошился негр и бормотал что-то нелепое. Дюваль не шевелился…

— Макекембе-ла-моту-ма-ме, — дико выкрикнул негр.

По лесу прежним путем шли обратно три человека. Опираясь на плечо старого негра, шел еще не совсем выздоровевший Винсент, впереди решительно шагал Дюваль. О поручении Дюверье сейчас нечего было и думать. Надо было как можно скорее добраться до Экваториальной станции.

Путешественники уже третий день пробирались по тропическим лесам. Впереди все время решительно и твердо шагал Дюваль. Полную тишину леса нарушал только хохот зеленых попугаев и шелест и хруст веток и растений под ногами. Бананы, которые они взяли с собой из негритянской деревни, уже закончились.

Дюваль надеялся найти где-нибудь баобаб и поживиться его листьями. Пока что он отламывал зеленые веточки и, пожевав их, выплевывал. Его мучили голод и жажда. Он почти ничего не ел, а свои бананы отдал Винсенту и негру.

Они немного отдохнули, ища баобаб на более сухом месте. На пригорке рос великан с «обезьяньим хлебом»[10] на ветвях. Дюваль ускорил шаги; ему безумно хотелось есть. Листья баобаба, вещь в целом съедобная, теперь были для него желаннее пышного обеда в ресторане. Но, не дойдя нескольких шагов, он остановился. У дерева спиной к нему лежал какой-то человек. Дюваль вынул револьвер и стал осторожно приближаться к дереву. «Эй, друг», — крикнул он. Мужчина не оглядывался. Дюваль выстрелил. Пуля с сочным всхлипом вошла в дерево. Мужчина даже не пошевелился. Тогда Дюваль быстро подскочил к нему, пнул его ногой, и мужчина перекатился на другой бок. Лицо его было покрыто насекомыми; сотнями ползли они из глаз, из носа, из ушей, — лицо было наполовину съедено.

— Бородач! — воскликнул Винсент, подходя.

— Они его убили, — сказал Дюваль. — Они все погибнут в этом лесу без компаса и с лошадьми, — спокойно добавил он. Что-то завозилось под одеждой на животе у мертвеца. Дюваль потрогал ножом его куртку, и из живота хлынул целый легион пестрых жуков.

— Поедим, — сказал Винсент. Дюваль забрался на дерево и, ломая ветки с листьями, стал бросать их Винсенту и негру, жадно глотая сам в перерывах.

Наевшись, негр оборвал листья с веток, собрал их и набил им мешок. Они двинулись вперед. Затем Дюваль снова остановился и стал прислушиваться. С юга доносился какой-то приглушенный гул; словно гудело море, время от времени с грохотом разбивая свои волны о скалы. Они прошли еще несколько шагов. Гул звучал все громче и приближался. «Назад, к дереву!» — вдруг крикнул Дюваль, схватил Винсента за шиворот и бегом направился к баобабу. Как кот, он вскарабкался на ветку, подтянул Винсента и стал помогать негру. «Неужели это слоны? — сказал Винсент. — Они здесь истреблены, осталось мало».

«Нет, мистье, это не слоны», — испуганно сказал негр. Гул приближался, теперь это был сплошной треск, хруст и топот — словно буря неслась по тропическому лесу. Гул все нарастал, слышно было, как ломались ветки, падали деревья. Мимо баобаба промчались зайцы вперемешку с шакалами. Они неслись, не обращая внимания друг на друга и будто не замечая трупа. Гул перерос в шторм. Дюваль забрался повыше и подтянул негра и Винсента. Неожиданно из чащи выкатилась темная туша и пронеслась мимо дерева, за ней вторая, третья, десятки, сотни. В мгновение ока на месте зарослей, молодняка, деревьев образовалась равнина. По ней мчались, обгоняя друг друга, снося все на своем пути, огромные темные туши.

«Носороги!» — пролепетал негр. Он трясся всем телом. Еще минута, и стадо исчезло из виду. Вместо путаницы ветвей, лиан, зарослей, травы теперь простиралась широкая просека, на ней кое-где одиноко торчали вековые баобабы, уцелевшие от ужасного нашествия. Страшная просека тянулась на несколько лье. По дороге у снесенного дерева валялись втоптанные в землю куски одежды, оторванные руки, нога с торчащими из земли пальцами, раздавленные, разорванные трупы. Головорезы оказались на пути взбешенных носорогов. Напрасно Дюваль и негр искали хоть что-то съедобное: все было втоптано в землю, раздавлено, уничтожено.

На следующий день негр погиб в зарослях. Случилось это так: из ветвей высунулось что-то длинное, черное, схватило старика и утащило его в зеленую чащу.