Приключения мистера Вулписа (СИ)

Медведь захохотал, что в серьёз сбило Ноттэниэля с толку и заставило покраснеть:

— Я сказал что-то смешное?

— Тебе не надо ничего говорить. Ты смешон, и дело не в твоих словах. Что за нелепый наряд на тебе? Это что, золотые пуговицы?

Господин Бэрворд привстал, чтобы лучше видеть, и Ноттэниэлю показалось, что медведь увеличился в размерах. Как и всякий гость, Ноттэниэль ощущал себя в апартаментах Бэрворда мелкой букашкой. Громадное кресло с мягкими подушками, в коих можно утонуть, и стол, до которого зверю среднестатического роста не дотянуться даже на цыпочках, — не могли не пугать. Двадцать метров ткани требуется, чтобы сшить Роланду Бэрворду одежду, пять литров чая, чтобы его напоить. И сейчас, с опаской оценив габариты кружки на столе господина Бэрворда, Ноттэниэль представил, как тот, взбесившись, окунает его туда, словно чайный пакетик.

— Что вы имеете ввиду, гхм? — У Ноттэниэля запершило в горле от такого приёма.

— Что на вас надето?

— А, вы об этом. Я решил обновить гардероб.

— Сколько стоит этот ваш камзол?

— Это не столь важно.

Господин Бэрворд сел обратно в кресло и, не скрывая высокомерия, продолжал насмехаться:

— Бьюсь об заклад, вы потратили на него всё золото, что я вам дал. Но зачем оно вам?

Ноттэниль медленно выдохнул и мысленно досчитал до пяти. Всё нутро его свернулось, как прокисшее молоко. Он выпрямил плечи, игнорируя дурное чувство в животе, и ответил ровным тоном, как зверь честолюбивый и гордый:

— Да, вы правы. Видите ли, звери подсознательно доверяют богачам. Я купил этот дорогой камзол, чтобы моё слово ощутимо прибавило в весе, а моё мнение — стало краеугольным камнем в любых делах.

— О, понятно, понятно, — забарабанил пальцами по столу медведь. — Так вы хотите выдать себя за аристократа?

— Именно так.

— Что ж, допустим вы добились своего.

— Непременно.

— И всё же, для чего вы явились в мой покой, да ещё и распугав моих слуг? Кажется, мы условились больше не встречаться с вами, Ноттэнтэль.

— Я пришёл просить вас об услуге.

— Ох, услуге? Ну давайте, развлеките меня.

Ноттэнтэль откашлялся. Желчь щипала язык, по венам, точно змейки, ползла горячая кровь. Он знал, что господин Бэрворд не принимает его всерьёз, смеётся над ним. Проглотив гнев, он улыбнулся:

— В конце месяца госпожа Шарлотта Де Муар празднует свой юбилей. Насколько мне известно, вы спонсировали её благотворительную кампанию, которой будет приурочен праздник.

— Верно. Мадмуазель Дэ Муар решила, что праздник будет проходить под девизом: «Клык и копыто». Вы ведь в курсе, что госпожа активно борется против угнетения копытных и, конечно, выступает за мирное сосуществование хищников и травоядных?

— Да… И я бы хотел пойти туда.

— На праздник?

— Да.

— Вы? — Господин Бэрворд мрачно хохотнул. — Кем вы себя возомнили, Ноттэнтэль? Бром мне всё рассказал. Из-за вас Боуи изгнали из стаи, и одному Богу ведомо, где он сейчас! — Медведь ударил кулаком по столу.

— Только не говорите, что он вам, как сын родной! — съязвил тот. — Рано или поздно, но этот несчастный волк накликал бы на вас беду. Я избавил вас от проблем. Вы должны сказать мне за это спасибо.

— Достаточно! Хамства я не потерплю!

— Хамства? Хам здесь вы. Вы хамите самому себе тем, что спонсируете две противоборствующие группы — стаю Брома и благотворительность госпожи Де Муар!

— Я спонсирую то, что хочу, тех, в ком вижу выгоду. Моя репутация последнее время нуждается в звере, обожаемом обществом. Госпожа Де Муар — идеальный вариант. Вот почему я ей плачу. А тебе, негодяй, я не дам больше ни медяка! Не знаю, что ты задумал, но такие скользкие типы, как ты — мне без надобности. Сколько бы золота ты на себя не навешал, а аристократом никогда не будешь!

Господин Бэрворд обплевал весь стол, пока кричал. Ноттэниэль пожелал заткнуть уши, но это было бы худшим жестом из всех, подтверждающим слова Бэрворда о его низком происхождении.

— Как ты вообще мог допустить в своей маленькой безмозглой головке мысль о том, что я дам тебе пропуск на праздник? Мадмуазель Де Муар под моим покровительством! Не смей приближаться к ней! Уяснил?

Ноттэниэль стиснул зубы до боли в деснах, глаза его налились кровью.

— Значит, вы отказываете мне, так? — уточнил он.

— А ты с первого раза не понял? Мне повторить?

— Что ж, будь по вашему.

— Эй! — Медведь грозно окликнул повернувшегося к двери Ноттэниэля. — Если пойдёшь против меня — я тебя уничтожу. Ты сам видел, что произошло с теми, кто перешёл мне дорогу! Только если Фога Вулписа я просто выкурил из города, то тебя, тебя, мерзавец, ждёт участь пострашнее!

Ноттэниэль мерзопакостно улыбнулся. В этой улыбке не было ни капли радости, от уголка до уголка губ она разила капризной ненавистью.

— О, — протянул он со смешком, — звучит так, будто вы боитесь меня… меня ничтожество с улицы… Забавно…

Медведь задохнулся, не находя слов для достойного ответа.

— Бартоломеус! — гаркнул он. — Уведи этого глупого кота прочь с глаз моих и выдай стражам и прислуге предписание не пускать его на территорию поместья!

Бартоломеус, всё это время карауливший за дверью, послушно подал голос:

— Будет сделано.