Приключения мистера Вулписа (СИ)

— Мало того, что ты за моей спиной подрабатываешь на Бэрворда, так ещё и нарушаешь наши табу! — медленно наступал тот.

— Поймите, капитан, — пытался защитить свою честь Боуи, — я не терплю этого аристократа также, как и вы, но ведь — он наш оплот! Разве вы сами не пляшите под его дудку?

— Он также зависим от нас, как и мы от его состояния. Это правда, Боуи. Но я же, кажется, предупреждал, что в стае не должно быть секретов. Все задания Бэрворда фильтруются через меня! Мне не нужен тот, кто работает в самоволку. Почему ты не сказал о планах Бэрворда мне? Тогда бы это было нашим общим заданием! Заданием стаи!

— Мне очень жаль, капитан…

Волки во главе с Бромом окружали Боуи.

— Тебе наплевать на нас, — не мог унять ярость капитан. — Мне прекрасно известно, что ты мечтал сместить меня, занять моё место.

— Вовсе нет!

— Молчать! Я всё слышал!

— Но…

— И я знаю, почему ты до сих пор этого не сделал.

— Капитан…

— Да-да, — завыли волки, которые уже давно томились в зависти, — так и есть, Бром. Он бы предал тебя. Не сегодня, так завтра.

— И как я этого не разглядел? — мотнул головой капитан. На секунду его морда приобрела сочувственное выражение. — Ты — испорченный волк.

— Нам уничтожить его, капитан?

Бром провёл языком по раскрашенным кровью клыкам и наконец пришёл к заключению:

— Боуи, отныне, ты не член стаи. Сим заклинаю: всюду в этом городе — ты наш смертельный враг!

Боуи не нашёлся с ответом. Сердце его сжалось в комок, он загривком чуял ненависть бывших товарищей.

Казалось, что оболочки их очерненных завистью душ треснули и всё содержимое вылилось наружу вязким, липким, зловонным мазутом.

Оно пачкало все стороны мироощущения, превращая сам факт существования в невыносимую мерзость. Боуи не сдержался и рыкнул на Брома, плюя на очередное волчье табу — не скалиться на капитана.

— Что ж, — сказал он, выискивая в замкнутой цепи из мохнатых спин лаз для побега, — вы мните себя хранителями традиций, думаете, что знаете о прошлом всё, но так ли это? Как много книг вы прочли об этом? Уверены ли вы в их достоверности? Я так не думаю. Никогда в жизни я не поверю, что наши предки были подлецами, подобными вам! Вот и лелейте дальше вашу фальшивую историю, живите в выдуманном прошлом, пока я буду жить в настоящем и делать то, что хочу!

Бром позволил Боуи выйти из круга. Это было не милосердие, а лишь одно из десятков дурацких табу, которое звучит так: «Если в твоей стае предатель — не убивай его тотчас же. Сперва, пусть он пройдёт испытание судьбой».

Поэтому Бром великодушно дал Боуи фору в половину минуты. Он рассуждал так: «Если он сумеет удрать из города до того, как мои волки разорвут его в клочья — наши предки благословляют его на дальнейшую жизнь».

Отсчитав время по городским часам, Бром произнёс будничным тоном:

— Стая. Убейте его.

Глава 19

Полет

Слепая механическая птица парила в небе на такой высоте, на которую бы не отчаялось взлететь ни одно живое существо, будь оно хоть в сотню раз лучшим летуном. По внешнему строению птица значительно отличалась от других меков. Крылья её имели стальное оперение, служившее одновременно и бронёй и «рулём». В отличие от меков-гигантов, с которыми сражался мистер Вулпис, птица не была откровенно большой. Да, она могла запросто поднять в небо взрослого медведя, но если поставить её в ряд с тем же «червем», чей прототип не превосходит пяти сантиметров в длину и является лёгкой добычей для многих мелких животных, то станет хорошо видно, что механическая птица больше других похожа на настоящее животное.

Руфа увидела птичий силуэт, когда двое стражников волокли её к телеге. Белка до последнего надеялась, что Ника вернётся за ней, поэтому продолжала ждать. Она не совсем понимала, что происходит, почему вдруг всюду такая паника. Руфа не часто бывала на праздниках и была просто напросто сбита с толку и напугана. Но уйти без подруги она не могла. Её чуткое сердце продолжало стоять на своём, громко твердя: «А что если с Никой случилась беда? Ты взяла за неё ответственность в тот момент, когда согласилась помочь сбежать из особняка. Теперь все последствия — твоя ноша, Руфа, так неси же её достойно!»

— За что вы арестовываете меня? — кричала она. — Я просто жду свою подругу!

— Девочка, — отвечала стража, — мы ясно дали тебе понять, что здесь находиться запрещено! Но ты заупрямилась и не захотела уходить. Не бойся, мы свяжемся с твоими родителями и тебя заберут!

— Но я должна дождаться Нику!

— Ты дождёшься её с нами!

— Стойте-стойте! — раздалось за их спинами. — Я заберу девочку. Я её опекун!

— Баритон? — удивилась Руфа. — Опекун? — удивилась она вдвойне.

— Плохой, видно, из вас опекун! — Стражник посмотрел на хорька с сомнением, но Руфус все-таки отпустил. Дел у королевской стражи и без того уйма. Нет у них причин выяснять, кто кому кем приходится. Тем более что Руфа сама признала старика.

— Пойдём отсюда! — пробурчал Баритон.

— Спасибо, конечно, что выручили, но с вами я никуда идти не намерена. Я жду Нику! — И Руфа топнула лапой по снегу.