Приключения Натаниэля Старбака

Генерал Джексон расхаживал по каменистой вершине высот Боливара к западу от города, откуда он сердито глядел в покрывший долину туман, словно в проделку дьявола, решившего лишить его победы. Его фуражка была надвинута на глаза, взгляд задумчив, но от него не ускользала ни одна деталь, пока генерал ходил вверх и вниз, вверх и вниз, время от времени вытаскивая из кармана дешевые часы и всматриваясь в медленно двигающиеся стрелки. Канониры пытались не встречаться с ним взглядом. Они занялись всякой чепуховой работой вроде смазки уже вовсю намазанных подъемных винтов или выпрямляли запальные трубки, которые погнули еще на заводе, чтобы они случайным образом не воспламенились, вызвав взрыв. Пехота в одних рубашках относила боеприпасы наверх и складывала их подле ожидающих пушек.

Основная часть пехоты мятежников в предстоящем сражении должна была выступать лишь в роли зрителей, и холмы усеяли толпы в серых и ореховых мундирах, ожидая фейерверка в исполнении Старины Джека. Батальон Старбака находился поблизости от смешанной батареи из десяти- и двадцатифунтовых орудий Паррота, на лафетах была выжжена надпись "США" - свидетельство того, что Джексон оснастил свои батареи захваченными у янки пушками. Капитан Билли Блайз с кружкой кофе в руках присоединился к Старбаку.

- Это Старина Джек? - спросил он, кивнув в сторону потрепанной бородатой фигуры, расхаживающей в огромных ботинках с квадратными носами рядом с орудиями.

- Это Джексон, - подтвердил Старбак.

- Ну и странный же у него вид, - сказал Блайз.

- Дьявольски пугающий.

- Специально для янки, да? - Блайз отхлебнул чудовищно кислый кофе. Он не мог дождаться, когда наконец вернется на Север, где кофе обладал вкусом и ароматом, не то что эта дрянь из заменителей, которую пили мятежники. - Вы с ним встречались?

- Встречался, - по утрам Старбак не был особо расположен к беседам и отвечал коротко.

Блайз против этого не возражал.

- Думаете, он поздоровается? - спросил он Старбака.

- Нет.

- Черт, Старбак, я бы хотел пожать ему руку.

- Пожмите лучше мою, - заявил Старбак, но вместо рукопожатия выхватил из руки Тамлина кофе и сделал глоток. - А если выругаетесь рядом с ним, Тамлин, то пожалеете, что вообще с ним встретились.

- Оставьте кофе себе, Старбак, - великодушно предложил Блайз, - всё равно это просто арахисовое дерьмо. - Доброе утро, генерал! - прокричал он, когда Джексон приблизился к батальону Старбака. - Подходящее утречко для победы, сэр!

Услышав, как Блайз к нему обращается, Джексон с изумлением уставился на него, словно не ожидал увидеть на вершине холма военного, но промолчал. Блайз, ничуть не смутившись холодным откликом, шагнул вперед, будто генерал был его старым приятелем.

- Мы получили ответ на наши молитвы, сэр, - решительно произнес Блайз, - и сокрушим врага в том самом гнезде, где Джон Браун[97] бросил вызов нашим законным устремлениям.

- Аминь, - сказал Джексон, - аминь. А кто вы, сэр?

- Тамлин, генерал, - ответил Блайз, - капитан Билли Тамлин, горжусь встречей с вами. Я многие месяцы молился за вас и благодарен, что Господь соблаговолил меня услышать.

- Я воздам, говорит Господь[98], - сказал Джексон, отвернувшись, чтобы посмотреть на туман, из которого теперь показалась самая высокая часть города и шпиль церкви в его нижней части. Туман рассеивался, и укрепления янки скоро будут видны как на ладони. - Веруете ли вы в Господа, капитан? - спросил Джексон Блайза.

- Да святится имя Его, да, - бойко солгал Блайз.

- Не слышу, - рявкнул Джексон и приложил ладонь к уху. Многие годы артиллерийской службы притупили слух генерала.

- Да святится имя Его, да! - крикнул Блайз.

- Мы благословенная Господом нация, капитан, армия праведников, - проревел Джексон. - Нас нельзя победить. Сражайтесь с этой уверенностью в сердце.

- Непременно, сэр, аминь, - отозвался Блайз и протянул руку, которую генерал, хотя и слегка удивленно, но пожал. - Да благословит вас Господь, сэр, - сказал Блайз, тряся руку Джексона, а потом развернулся и зашагал обратно к Старбаку. - Видали? - хохотнул Блайз. - Проще, чем голубя крошками покормить.

- И что же вы ему сказали?

- Сказал, что я один из помазанников Божьих, сказал, что день деньской за него молюсь, и благословил его.

- Вы не истинный христианин, Билли Тамлин, - язвительно заметил Старбак. - Всего лишь жалкий грешник.

- Все мы согрешили, Старбак, - с готовностью подтвердил Блайз, - и лишены славы Божией[99].

- Не нужно читать мне проповеди, Бога ради, я ими сыт по горло.

Блайз рассмеялся. Он гордился собой, поскольку смог пожать огромную руку Джексона, и этой историей можно будет похвастаться, проводя дни в комфорте после того, как он перейдет через линию фронта. Он также гордился тем, что заставил Джексона решить, будто он тоже добрый христианин. Сделайся всем для всех[100], таково было кредо Билли Блайза, но убедись, что извлечешь прибыль из обмана.

- И что будет теперь? - спросил он Старбака.