Приключения одной теории

Тот факт, что письмена первоначально наносились на дерево, говорит об их самостоятельном возникновении, а не под влиянием белых… Пиктограммы читали справа налево, потом слева направо, причем начинали в правом нижнем углу: это доказывает, что идея пиктографии куна родилась не под влиянием знакомства с письменностью белых».

Он резюмирует: «Из сказанного выше явствует, что нет никаких оснований считать рисуночное письмо куна продуктом какого-либо влияния белых. В нем нет ничего похожего на гораздо более развитое письмо майя. Пожалуй, оно больше всего напоминает пиктографию древней Мексики, и я склонен считать, что оно представляет собой выродившуюся разновидность этой пиктографии. В подтверждение можно сослаться на упоминавшееся выше сообщение Мартира. Из него видно, что индейцы дариен в начале XVI века поддерживали связь с индейцами, у которых был какой-то вид рисуночного письма, вероятно, сходного с мексиканским».

Хейне-Гельдерн писал, развивая первоначальную теорию Хорнбостеля: «Нынешние куна пишут преимущественно на бумаге. Но наряду с этим у них есть деревянные письменные дощечки, сами куна называют их исконным материалом для письма. Дощечки, виденные Норденшельдом, предназначались для того, чтобы подвешивать их в домах во время празднеств. Идеограммы начертаны красками. Однако, по сведениям Гассо, прежде идеограммы вырезали на деревянных дощечках.

Здесь вспоминаешь письменные дощечки острова Пасхи. Способ письма бустрофедоном, с чередованием строк снизу вверх, напоминает письменность острова Пасхи. Но куна пишут знаки всегда одинаково, не переворачивают вверх ногами в каждой второй строке, как пасхальцы». И дальше: «Хотя на первый взгляд знаки письменности куна по виду совершенно отличны от пасхальских, мне кажется, что можно установить существенное сходство».(104) Хейне-Гельдерн считает, что изучение вопроса о связи между письменными дощечками куна и пасхальцев подтверждает предположения Хорнбостеля; он говорит: «Форма письмен острова Пасхи намного опередила в развитии письмо куна или же, что вернее всего, письменность куна упростилась и деградировала больше, чем пасхальская, хотя в ней, возможно, лучше сохранена исконная форма многих знаков. Из сообщений Норденшельда вытекает, что сами куна отдают себе отчет в деградации своего письма: «Нынешнее рисуночное письмо индейцев хуже того, которое было у них прежде», – сказал нам Неле». (Неле, информатор Норденшельда, сообщил, что предания куна приписывают изобретение пиктографии у куна герою по имени Ибеоргун, жившему около 800 лет назад, и что нынешнее письмо отличается от исконного: «Последним, кто по-настоящему знал рисуночное письмо, был Мемекина».) (105) Хорнбостель указывал на магический аспект письменных дощечек Панамы и острова Пасхи и отмечал, что куна, как и пасхальцы, «не умеют читать письмена в буквальном смысле слова, а поют связываемые с этими письменами традиционные тексты».(106) Хейне-Гельдерн развил это положение: «Совсем как у пасхальцев, у куна необходимо знать текст, чтобы читать его, вернее декламировать».(107) И дальше: «Как и у куна, на острове Пасхи на похоронах декламировали письменные тексты. У куна эти тексты содержали описание дороги, по которой душе покойного предстояло странствовать после смерти. Жрец декламирует текст по пиктограмме, когда тело несут в лодке к могиле…

Полученная Раутледж от островитян информация о похоронах Арики Нгаары, умершего в 1860 году, позволяет предположить, что тексты содержали в основном сведения о странствии, ожидавшем душу после смерти. По рассказам пасхальцев, тело Арики несли к могиле на трех письменных дощечках, которые захоронили вместе с ним…

Пользуюсь случаем обратить внимание на своеобразное и, возможно, не случайное сходство погребального обряда обеих областей, а именно, употребление палок с перьями. «Шесть дней подряд после его (Нгаары) смерти, – говорит Раутледж в упомянутом отрывке, – все делали палки с перьями на конце (хеу-хеу), эти палки расставили вокруг того места».

По поводу этих хеу-хеу в записанном Томсоном тексте «Апаи» сказано, что бог перьев Эре Нуку «отгоняет злых духов, когда перья размещены по всему месту погребения». У куна было принято класть в могилу вместе с телом четыре палки с перьями, которые были символом или обителью четырех духов-хранителей, сопровождавших душу в ее посмертном странствии».

Отметив совпадения в начертании и повторении знаков, Хейне-Гельдерн показывает, что перья и нитки перьев многократно представлены в письменности и пасхальцев, и куна. Выше мы говорили о том, что палки с перьями втыкали в землю вокруг площадки, где пасхальские тангата ронго-ронго, облаченные в головной убор из перьев, собирались для ежегодного чтения дощечек.