Приключения Петра Макарыча, корреспондента Радиорубки Американской Парфюмерной Фабрики "свобода" (СИ)

Достопочтенный и всеми уважаемый Заведующий Паталогоанатомическим Отделением Больницы N X Смерч Мертвель, нарвавшись на отказ журналиста посетить с экскурсией холодильник, прикусил слизистую, открыл "глазок" холодильника и предложил Макарычу провести наружное исследование его содержимого.

Макарыч заглянул и обнаружил, что вперемешку с "товаром" в нем покоятся бельгийские бананы, южноафриканские яблоки и прочая "утварь" (так Макарыч величал фруктообразные).

В другом холодильнике хранилась камерунская свиная башка с немецкими оленьими рогами. В третьем - жбан с осетинской сметаной. В следующем охлаждался армянский лаваш.

Азербайджанские помидоры, липецкие огурцы, ливанские маринады, египетская кинза, французские ананасы, тульская брынза, тюменский стручковый перец, пекинская утка, хакасский гусь, словом, почти вся мировая гастрономия гостила у знаменитого паталогоанатома.

Когда осмотр был завершен, Заведующий предложил Макарычу на месте выдать правдивый репортаж о пребывании в его родном морге.

В подтверждение серьезности намерений Руководителя Паталогоанатомического Отделения из кладовой выползли две змеи в обличьи тех самых санитаров, заключивших много лет назад мировую сделку со свежим "товаром" из эксклюзивного балабановского холодильника.

Чуть постаревшие, но столь же ядовитые, они ткнули Макарыча в холодильник с табличкой: "Для журналистов и прочих непрошенных гостей" и приняли гадючью "стойку".

Уже через полчаса репортаж Петра Макарыча о грандиозной перестройке в деятельности известного столичного морга, которая стала возможна исключительно благодаря неисчерпаемой энергии его неутомимого Руководителя Смерчя Катафалковича Мертвеля, сотрясал радиоэфир.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Тот памятный день преподнес Макарычу гениальную идею - оборудовать домашний холодильник "глазком". Теперь можно было часами наблюдать извне за пустыми полками. Так он вырабатывал терпение и выносливость. О том, насколько эти качества необходимы для жизни и последующей смерти, журналист осознал только сейчас, хотя мог бы призадуматься об этом и много лет назад, когда ваял диссертацию и захаживал в знаменитый Правовой Институт.

На вахте рядом с вахтером всегда дежурил профессор Фидель Дурашманович Антисемитов, выходец из кубинских эмигрантов-батистовцев, люто ненавидевший евреев. Всякий раз, завидев Макарыча, он свирепо рычал:

- Ты эврэй?

- Нэт! - отвечал Макарыч с подобострастным видом, так как профессор входил в Диссертационный Совет института.

Этот незамысловатый диалог между ними повторялся на протяжении двух лет. Один и тот же вопрос и однозначный ответ. Справедливости ради надо заметить, что Макарыч и взаправду не был евреем.

Профессор Антисемитов с раннего утра и до ухода последнего сотрудника неотлучно стоял на вахте, злобно курил, стряхивал пепел за шиворот вахтеру, с которым умудрялся не переброситься за весь день ни единым словом, и с пристрастием допрашивал на предмет принадлежности к библейскому народу не только Макарыча, но и всех, кто имел несчастье заявиться в институт на работу.

Допрос производился вне зависимости от служебного ранга сотрудника. Директор учреждения, академик Терпень Настоевич Оперман, в ответ похлопывал подчиненного по могучему плечу, доставал пачку жутких кубинских сигарет "Partagas", протягивал ее Антисемитову и бодро рапортовал:

- Поживешь с мое, тогда узнаешь!

Макарыч, притаившийся за колонной, никак не мог взять в толк, что имеет в виду академик Оперман. И почему он до сих пор терпит профессора Антисемитова и не увольняет его? Тем более, что ни одного научного труда профессор так и не издал, а ученое звание заимел благодаря мифическим связям в Высшей Аттестационной Комиссии по совокупности столь же мифических достижений.

Когда Ученый Секретут ВАКа Аввакум Нестандартович Гертрудов, толстозадый и лысый "голубой" крепыш, поинтересовался у Антисемитова, имеет ли он научные труды, тот с гордостью ответил:

- Нэт!

Ученый Секретут подпрыгнул и завизжал:

- Да Вы понимаете , что недостойны высокого звания "Профессора"!?!

На что Антисемитов гордо изрек:

- Да!

При этом ноги в огромных желтых ботинках он держал носками во внутрь, злобно курил и стряхивал пепел прямо на Аввакумскую лысину.

Ученый Секретут, достав из шкафа старый дырявый носок и стряхнув им пепел со своего "глобуса", пробормотал:

- Да, недостойны... . И только высшие силы принуждают нас к этому.

И включил Антисемитова в список соискателей. Эта история стала легендой в научном мире.

Какие-такие высшие силы, гадал народ в Правовом Институте, охраняют "профессора"? Почему Директор, всесоюзно известный академик Терпень Оперман, терпит его?

Как-то раз Макарыч столкнулся с академиком в институтской уборной. Терпень Настоевич достал из внутреннего кармана пиджака кусок хозяйственного мыла, начал всухую тереть им руки (воду в институте на все лето отключили) и поинтересовался, как идут у молодого аспиранта дела.