Приключения Петрушки

Тузик добросовестно вертел носом, а сам уводил судью все дальше от Петрушки. Только поздно ночью, когда судья, утомленный поисками, уснул. Тузик выбрался на улицу и подбежал к мальчику.

Петрушка вместе с гончаром Крынкой скрывался под полотняным шатром, который они соорудили на пьедестале памятника.

Петрушка очень обрадовался Тузику, да и собака радовалась не меньше. Она носилась вокруг сидевшего мальчика, клала лапы на плечи, лизала щеки, нос.

- Тузик! Тузик! Милый мой Тузик. Где ты пропадал? Теперь всегда ты будешь со мной.

- Не могу, - заскулил Тузик. - Я дал честное собачье слово никогда не уходить от хозяина. Судья Нашим-Вашим ищет тебя, а Формалай хочет повесить. Уходи скорее подальше отсюда. Я тебя очень люблю и не хочу, чтобы ты погиб.

- Не бойся, - Петрушка гладил собаку по спине. - Ничего мне правитель не сделает. Мне всегда помогут, меня всегда спрячут. У меня много друзей: и каменщики, и гончары, и огородники, и все крестьяне. Ты лучше скажи своему хозяину, что я скрываюсь здесь. Пусть завтра приходит и ждет.

- Он поймает тебя.

- Не бойся, не поймает. Я в это время буду уже далеко. Обязательно приведи сюда судью.

Тузик лизнул Петрушку в лоб, ласково вильнул хвостом и убежал.

ПАМЯТНИК

Открытие памятника было назначено на вечер. Правитель хотел, чтобы все население столицы присутствовало на этой церемонии.

"Они увидят внушительный памятник и будут еще больше бояться и уважать меня и еще старательней и скорее выполнять все мои повеления", бормотал Формалай, пока четыре стражника несли его на носилках. Памятник был сооружен недалеко от дворца, и запрягать лошадей в карету не было смысла.

Возле памятника, закрытого большим куском полотна, уже собрались лавочники, владельцы гончарных мастерских и ткацких фабрик. Тут же стояли зеленщики и, конечно, вездесущие мальчишки. Формалай распорядился немного подождать, чтобы пришло побольше народу.

Но толпа нисколько не увеличивалась. Тогда Распорядитель приемов и праздников махнул рукой, и придворные музыканты заиграли в рожки, затрещали в трещотки и забили в бубны с колокольчиками.

- Мы собрались сюда, - начал Распорядитель приемов и праздников, чтобы открыть памятник нашему славному, дорогому, доброму, умному и справедливому Формалаю, нашему любимому правителю, - и Распорядитель так долго перечислял заслуги Формалая перед кукольным народом, что многие граждане уснули. Они стояли, чуть-чуть покачиваясь из стороны в сторону, а некоторые даже потихоньку храпели. Зато, когда Распорядитель праздников кончил, все сразу проснулись: до того непривычной показалась им тишина.

Хранитель царской памяти вышел вперед, указал на памятник, пока еще спрятанный под чехлом, и произнес:

- Запомните! Запомните! Здесь будет стоять века памятник славному Формалаю. Пусть живет он долгие годы!

- Пусть живет он долгие годы! - прокричали повара, парикмахеры, чистильщики сапог и Хранитель царского платья.

- Ура! - грянули стражники и поставили носилки на землю.

- Слава Формалаю! - чуть слышно отозвалось в толпе, а два жестянщика тихо проговорили:

- Чтоб он провалился...

Услышав приветственные крики, Распорядитель приемов и праздников подошел к постаменту и сдернул чехол.

Все разглядывали произведение искусства. На высоком, выше самого Формалая, пьедестале возвышалась надменная в черном костюме фигура. Рядом с ней, свесив разноцветные уши, замерла собака.

- Хвала Формалаю! - изрек Распорядитель приемов и праздников.

- Хвала! - подхватила фигура, стоявшая на пьедестале, а собака махнула хвостом и тявкнула.

Все уставились на оживший памятник. Распорядитель праздников привстал на цыпочках и дернул фигуру на пьедестале за сюртук.

- Не трогай меня. Я сам спрыгну, - сказала фигура, и все узнали судью Нашим-Вашим.

- Что ты здесь делаешь? Зачем ты сюда залез? - высунулись вперед два повара.

- Ты сломал памятник, - подхватил Хранитель платья.

И только тут все увидели, что на пьедестале нет никакого памятника.

- Что ты здесь делаешь, шут гороховый? - грозно спросил Формалай.

- Я... Я стараюсь. Я выполняю задание царя, твое задание, государь. Ловлю нашего врага Петрушку, - ответил Нашим-Вашим. - У меня имеются самые точные сведения, что сюда под полотно собирается спрятаться Петрушка, и я его поджидаю. Но никакого памятника я здесь не видел.

- Что же тогда делал гончар? - вскипел царь.

- Я поручил смотреть за памятником Хранителю памяти, - пробормотал в ответ Распорядитель приемов и праздников.

- Я приказал посмотреть парикмахеру, - кивнул Хранитель памяти.

- Я послал садовника, - лепетал парикмахер.

- Я доверил дворнику, - свалил с себя вину садовник.

- Отправить всех на свалку! - разъярился Формалай. - На свалку!

Два стражника понесли Распорядителя приемов и праздников к воротам свалки.

Слуги повалились на колени.

- Простите нас, - зазвучал недружный хор дребезжащих голосов. - Мы заставим гончара поставить настоящий памятник.