Приключения поручика гвардии

– А чем ты, Андрюша, в этом случае думаешь заниматься? – вопросом на вопрос ответил он.

– Первое время буду готовить к изданию свои дневники. Должен получиться неплохой материал. Затем думаю написать книгу о приключениях поручика гвардии в дальних странах. На все это уйдет несколько лет. Но я ведь все-таки почетный член Петербургской академии наук и имею неплохой опыт руководства несколькими экспедициями, так что можно будет в будущем что-то решить и в этом плане.

– Но ведь, судя по всему, на это потребуются не только годы, но и значительные, с моей точки зрения, финансовые расходы, – осторожно намекнул Петр Иванович.

– Безусловно, но об этом можешь не беспокоиться. За время службы в Российско-Американской компании я сколотил целое состояние. Это ведь не служба офицером в полку, пусть даже и в гвардейском, – не мог, пользуясь случаем, не подковырнуть он батюшку. – У меня было довольно солидное денежное содержание, которое несколько раз повышалось. Кроме того, я получал экстраординарные суммы за успешно проведенные под моим руководством экспедиции, в то время как мои расходы были весьма незначительными, ибо большую часть времени я проводил в экспедициях, проживая, так сказать, на казенный счет. Так что теперь я вполне обеспеченный человек с достаточно большими финансовыми возможностями.

Было видно, как озабоченность на лице Петра Ивановича сменилась просветлением. Он был явно рад финансовой самостоятельности сына, позволяющей ему зарабатывать средства на свое существование и далеко не безбедное. А это очень беспокоило его в последнее время.

– Ну что же, Андрюша, поступай, как считаешь нужным. Спасибо, что попросил совета, но, как я понял, ты в них больше не нуждаешься. Голова у тебя, слава Богу, на месте, чему я очень и очень рад! – и он осенил его крестным знамением.

Матушка же истово крестилась на икону в красном углу кабинета, благодаря Бога за то, что ее страхи оказались напрасными, и все так хорошо и удачно, по ее мнению, устроилось.

– Что-то мы совсем забыли про Андрюшу, как назвала попугая матушка, – напомнил Андрей Петрович, с нетерпением ожидая встречи со своим старинным другом, который, как знал он из писем, был жив и здоров.

– Ой! – только и воскликнула матушка, заспешив из кабинета.

Когда клетка была торжественно водружена на стол, Андрей Петрович сдернул покрывало. Попугай встряхнулся, узнав знакомую обстановку, а затем, склонив голову набок, молча уставился на него своим, по определению Фаддея Фаддеевича, наглым взглядом.

– Ну что, так и будем молчать, дружок? – напряженно спросил Андрей Петрович, не очень-то уверенный, что тот узнает его через четырнадцать долгих лет.

Попугай встрепенулся, быстро переместился по жердочке в его сторону, и, подняв хохолок, четко произнес:

– Андрюша, поручик гвардии!

– Узнал, шельмец! – прослезился батюшка. – Он ведь так разборчиво давно не говорил, правда, матушка?

А та только кивала в знак согласия головой, вытирая набежавшие от счастья слезы. Андрей Петрович просунул через прутья клетки палец, и попугай тут же схватил его клювом, опять склонив голову на бок.

– Здравствуй, здравствуй, дружище! Давненько мы с тобой не виделись! – удовлетворенно приговаривал он. – Дай-ка я тобой полюбуюсь, красавец ты мой ненаглядный!

А попугай тем временем теребил его палец, перехватывая клювом и склоняя голову с бока на бок.

– Вот бестия, – умилялся Петр Иванович, – сколько лет прошло, а помнит своего хозяина. Видать, тоже не раз вспоминал тебя вместе с нами, осиротевшими.

Матушка уже почти рыдала, давая выход накопившейся за эти годы тоски по сыну и тревоги за него. Андрей Петрович осторожно вынул палец из клюва попугая и нежно обнял ее.

– Андрюша хороший! Андрюша хороший!.. – вдруг вдохновенно затараторил как бы оживший заново попугай.

Андрей Петрович вопросительно посмотрел на батюшку, тогда как матушка прямо-таки сжалась в его объятиях.

– Да это матушка научила его на мою голову! – раздосадованно воскликнул Петр Иванович. – Как будто делать ей было больше нечего! – гневно глянул он на нее.

– Ай да матушка! Настоящий дрессировщик! Дай-ка я гляну на тебя! – восхищенно воскликнул Андрей Петрович. – Надо же, сама научила говорить попугая! – не мог успокоиться он. – Хотя, надо отдать ему должное, Андрюша способный ученик.

Петр Иванович с некоторой опаской поглядывал на сына – не притворяется ли, чтобы выгородить перед ним свою матушку? Да вроде бы нет, восхищается искренне. Ну и слава Богу! Вроде как обошлось…

– Большое тебе спасибо, сынок, за твое бесценное «говорящее письмо», – с какой-то нежностью в голосе, не свойственной ему прежде, проникновенно произнес Петр Иванович. – Сколько долгих лет мы с матушкой, замирая, слушали его, вспоминая о тебе. И сколько слез выплакали, не счесть. Но нам всегда казалось, что ты рядом с нами, а не на самом краю света. Еще раз спасибо тебе, Андрюша.

А матушка, обнятая сыном за плечи, благодарно уткнулась в его широкую, уже далеко не юношескую, грудь.

* * *