Приключения принца Иоганна Мекленбургского

Где ты была? встретила она её вопросом. Этот дворец такой большой, пожала плечами принцесса. Я просто немного заплутала. А что ты сказала гонцу? Что с нами всё в порядке и передала письмо для твоей бабушки. А теперь давай переодеваться, пока ты не измяла свой наряд. Он тебе еще пригодится.

Девочка покорно стояла перед матерью, давая ей возможность расстегнуть крючки, а кое-где и распороть нитки, а затем выскользнула из платья и, оставшись в одной сорочке, пошлепала к обычной одежде. «Что-то меня опять потянуло устраивать чужую личную жизнь» запоздало подумала она. «Может, мне брачное агентство открыть?»

Маркграфиня не забыла о своей идее заказать портрет принцессы Клары Марии и немедленно занялась поисками достойного живописца. Увы, художников в Берлине было не так много, а хороших и того меньше. Заезжих мастеров из Голландии в это время тоже не случилось, но тут на помощь пришел случай. В столице Бранденбурга проездом оказался Генрих Болланд, возвращавшийся из Кенигсберга, где только что закончил работу над портретом герцога Альберта Фредерика, к себе в Байрейт.

Он, можно сказать, был придворным художником прусского герцогского дома и, попав в Берлин, не мог не зайти во дворец, чтобы засвидетельствовать своё почтение дочери своего сюзерена.

Как хорошо, что вы зашли, мастер, обрадовалась Анна. У меня есть для вас маленькая просьба. Ваши желания закон для меня, почтительно поклонился Болланд. Вы, Ваша Светлость, вероятно, хотели бы заказать свой портрет? Верно, но не свой. Тогда чей? Посмотрите, мастер, вон туда. На детей? Да. А кто это? У нас гостит герцогиня Мекленбургская Катарина… Это дети Странника? Именно. Я слышал, при их дворе часто работали многие знаменитые голландцы. Это верно, мой друг, я даже слышала, что Катарина Шведская приглашала самого Абрахама Блумарта, чтобы тот написал портреты принца Карла Густава и принцессы Евгении. Но посмотрите внимательнее на старшую девочку. Да-да, на ту, которая играет со щенком. И кто же она? Это старшая дочь Иоганна Альбрехта Клара Мария, родившаяся еще до того, как он женился на дочери шведского короля. Подождите, это та самая принцесса, о чудесном спасении которой от разбойников нынче толкуют на всех углах Берлина? Да, мастер, и я хотела бы, чтобы вы написали её портрет. Разве вас не прельщает возможность бросить вызов знаменитому голландцу? Вы искушаете меня, Ваша Светлость! Так мы договорились? Вы еще спрашиваете!

Живописец с энтузиазмом принялся за дело и для Шурки наступили тяжкие времена. Теперь каждый день ей приходилось по нескольку часов позировать мастеру Болланду. Ситуация усугублялась тем, что герцогиня Катарина собиралась как можно скорее покинуть Берлин, с тем, чтобы начать подготовку к переезду в Москву. Однако, не желая обижать гостеприимную хозяйку, она всё же согласилась задержаться на несколько дней, необходимых для работы придворного художника.

Ваша Светлость! старался урезонить принцессу Клару Марию мастер. Не могли бы вы не шевелиться? Иначе ваше изображение будет далеко от идеала. Могу себе представить, хмыкнула Шурка. Вот и стойте смирно. Слушаюсь и повинуюсь! Нет, это решительно невозможно! всплеснул руками портретист, когда его модель в очередной раз дрогнула. Вы ни секунду не желаете находиться на месте… Простите, мастер, повинилась девочка, но мне ужасно трудно стоять подобно истукану. Кстати, можно мне посмотреть на вашу работу? Смотрите, пожал плечами художник довольно почтенного вида дяденька примерно сорока лет от роду. Это что же, изумилась непоседа, вы только-только начали моё лицо? Разумеется! Мне от вас больше ничего не нужно. Для того чтобы написать платье, я найду более спокойную натурщицу. Пока же я напишу эскиз с вашим лицом, а позже перенесу его на основное полотно. Неужели у меня такой глупый и напыщенный вид? снова нашла к чему придраться непоседа. Это парадный портрет, моя госпожа. Вам полагается быть на нем важной и величавой, как это подобает принцессе! Скука смертная! О майн Готт! застонал Болланд и счел за лучшее выйти, чтобы дать себе время немного успокоиться.

Оставшись одна, Клара Мария стала с любопытством разглядывать рисовальные принадлежности, разложенные вокруг. Кисти, краски, палитру. Особое её внимание привлек лежащие отдельно листы твердой бумаги почти картона, и несколько заостренных углей, заменявших мастеру карандаши.

В своей прежней жизни Шурка очень хотела научиться рисовать, но в селе, где они жили с мамой, не было не то что студии, но даже самого захудалого кружка. Собственно, как и учителя рисования в школе, ставку которого подменял обычно кто-то из других учителей, а потому большинство её выпускников могли нарисовать разве что дом с трубой. Но юную художницу это не остановило и бумаги, с помощью карандашей, краски и фломастеров, она перепортила столько, что мать только за голову хваталась.