Приключения принца Иоганна Мекленбургского

Боже мой, кого только не встретишь в славном городе Ростоке. Наш маленький трубач Мартин! Вы знакомы? удивился Болеслав. Немного, сухо кивнула Марта, не ожидавшая подобной встречи. Вот уж не думала, продолжала трактирщица, что и тебе может понадобиться пристанище. Впрочем, для тебя… Мартин, я могла бы найти угол. Спасибо, фрау Анна, в этом нет надобности. Я слышала, что со старшей дочерью Странника едва не случилось несчастье? Вы знаете, кто она такая? напрягся фон Гершов. Успокойтесь, лейтенант, твердо отвечала бывшая маркитантка. Иоганн Альбрехт, сам рассказал мне об этом. Вы знакомы с… Тогда его звали рейтар Ганс и, видит Бог, в нашем эскадроне не было большего пройдохи, чем будущий герцог-странник, а ведь мы тогда еще даже не подозревали, кто таков его приятель Мартин! Чудны дела твои Господи! Это верно, кивнула Анна и снова повернулась к Марте. Скажи мне, почему ты сейчас не с принцессой? Она с герцогиней… И для тебя там нет места, так что ли? Ладно, не отвечай, я и сама все понимаю. Вам нужна какая-нибудь помощь? Нет. У меня есть дом, правда я не знаю, как его найти. Не удивляйтесь, это подарок матери Иоганна. Правда, документы пропали, когда на нас напали. Ну, это, как раз, не самое сложное. Если все сделано как надо, то их копии есть в магистрате. Обратитесь туда, и всё найдется, я уверена. Правда, было бы не худо прийти с герцогским нотариусом. Так они будут быстрее искать. А вот и ваша еда! появилась Кетхен в сопровождении поваренка, тащившего немаленькое блюдо, с жареным каплуном и мелко порезанными овощами. Я вижу, ты расстаралась, скупо усмехнулась трактирщица и отошла в сторону.

Болеслав и Марта изрядно проголодались и с удовольствием воздали должное мастерству здешнего повара, а служанка тем временем принесла им две добрые кружки пива с высокими шапками пены.

Спасибо, красавица! тепло поблагодарил её фон Гершов, вызвав тем самым пристальный взгляд своей спутницы. Не за что, игриво отвечала та, сверкнув белоснежными зубами. Только что-то ваш друг ест совсем без аппетита. Ему, верно, не понравилась наша стряпня? Нет, что вы, все очень вкусно. Тогда заходите к нам ещё, ваша милость, улыбка Кетхен стала и вовсе чарующей. Можете даже без этого буки господина Болеслава! Боюсь, дорогуша, ухмыльнулась Марта, что у меня не получится доставить тебе столько удовольствия.

Закончив с трапезой и расплатившись, молодые люди двинулись дальше по своим делам. У хозяйки заведения было еще множество дел, так что она не стала провожать этих посетителей, а лишь бросила им вслед беглый взгляд. Затем её взор остановился на всё ещё озадаченной служанке и губы фрау Анны невольно скривились:

Знаешь, Кетти, покачав головой, прошептала она: то, что ты шлюха, я знала всегда, но вот то, что еще и дура…

Всем в Неметчине известно, что самая что ни на есть веселая жизнь у студентов. Забот у них мало, развлечений много, а экзамены так они когда еще будут. Правда, всё это верно лишь с одной поправкой ежели эти студенты не русские. Вот у тех не жизнь, а каторга!

Во-первых, взяли их, недорослей, от родной матушки, да и отправили в чужедальнюю сторонушку неспросясь а хотят ли они учения? Во-вторых, языка басурманского из них сиротинушек никто до сей поры не ведал, обычаев не знал, да о жизни на чужбине не помышлял! А в-третьих, кормов добрым молодцам выделяли столь скудно, что, как и ноги-то с голодухи не протянули до сей поры, непонятно!

Однако, служба царская дело такое, тут не забалуешь. Сказано ехать за море постигать науку, стало быть, бери шапку в охапку, да и ступай куда велено. С государем Иваном Федоровичем шутки плохи, он ведь, по неизбывной доброте своей, в такую Тмутаракань загнать может, не посмотрев на то, что ты и твои предки спокон веку в московском списке числились.

Русских студентов было ровно семь человек. Выбирали тщательно, испытывая разум и твердость в вере, а также хоть малую их, да образованность. Ну и нашли, шутка ли все семеро грамотные! Поперву, было их, правда, восемь, да один из недорослей Парамон Смолин не выдержал, да в бега подался, еще до того, как пределы государства Российского покинули. Парамошку поймали, нещадно выдрали кнутом и, как на грех, перестарались. Отдал богу душу отрок, не выдержав понуждения к наукам. Царство ему небесное, обалдую двадцатилетнему!

Прочие вьюноши, сообразив, что с ними никто шутить не собирается, присмирели и бежать более не пытались. Везли их морем, на свейской ладье, да такой большой, что никому доселе и видывать таковой не приходилось. В пути пару раз попадали в такую лютую бурю, что православные хотели было причащаться, да вот беда не случилось попа с ними, да и кабы был, разве тут просфора в глотку полезет? Свейские же моряки только посмеялись над сиволапыми пассажирами и сказали, что шторм был и вовсе невелик, так игрушки. Сказано басурмане, что с них взять!