Приключения принца Иоганна Мекленбургского

— О, мой герцог, он все утро весьма дельно стрелял из пушек по полякам, имевшим глупость подойти слишком близко, а как только увидел что вы, вне опасности бросился в кирху, возносить хвалу господу. При этом, почему-то не в лютеранскую, а в православную в Юрьевском пригороде.

— Вот как? Наш друг видимо сильно переживал, раз так перепутал.

Все, хватит с меня на сегодня, никаких сабельных сшибок и перестрелок, возвращаюсь под защиту стен. Буду в полной безопасности крутить врагу дули со стен. А это еще что такое? Из-за стены слышен горн, вызывающий нас на переговоры.

Быстро поднявшись в башню и выглянув в бойницу, я увидел разодетого шляхтича в сопровождении богато одетых слуг, один из которых держал белый флаг, а другой трубил в горн.

— Что вы так шумите! — Закричал я полякам во все горло. — Да еще в такую рань, тут может люди спят еще, а вы трубите в вашу глупую дудку.

Шляхтич похоже слегка растерялся от несуразности моих слов, но затем взял себя в руки и стал отвечать.

— Я хорунжий панцирной хоругви перновского Каштеляна пана Петра Стабровского! Меня зовут Мацей Волович, шляхтич герба "Богория".

— Весьма рад знакомству, пан Мацей! — Отвечал я ему. — Но я все же не понимаю, зачем вы так шумите?

— Пан Каштелян послал меня с посланием к пану герцогу… а вы кто такой черт вас дери?!

— Что же, поручение пана Каштеляна это веская причина, а что же он сам не приехал?

— Езус Мария! — Стал терять терпение пан хорунжий. — Да кто вы такой, чтобы говорить такие вещи! Сообщите же о моем прибытии пану герцогу.

— Что вы так нервничаете пан Мацей? Нет никакой нужды никому ни о чем сообщать. Я вас и так выслушаю, так что выкладывайте какого нечистого надобно пану каштеляну от моей скромной персоны.

— Матка боска! Так вы и есть пан герцог, а я-то подумал, что говорю с кем-то из его рейтаров. Пан герцог, у меня к вам послание от пана каштеляна, уж будьте любезны примите его.

— Да запросто! Эй, вы там, внизу ну-ка примите письмо у посланника! А может вы пан хорунжий хотите попользоваться моим гостеприимством? Так заходите вместе с письмом, подождете пока я ответ напишу.

— О, благодарю, ваше королевское высочество, за приглашение, но у меня нет приказа дожидаться ответа, так что я вынужден отклонить ваше любезное приглашение.

— Как хотите пан Мацей.

Стражники подали мне письмо и я смог отправится домой. "Наконец-то отдых после тяжкого труда", подумал было я, но, увы, проблемы только начинались.

Едва я переступил порог воеводской резиденции в замке, на моей шее повисла юная пани Агнешка Карнковская и стала осыпать мое лицо поцелуями и захлебываясь слезами и причитая при этом:

— Вы живы! Слава всевышнему, с вами все в порядке! Я бы умерла, если бы с вами что-то случилось.

Встречавшие меня прочие дамы во главе с баронессой фон Фитингоф, а также пан Теодор застыли от увиденной картины как громом пораженные. Я тоже находился в состоянии полной прострации и не сразу догадался снять с себя плачущую девушку. Наконец тишина стала просто гнетущей, и я не нашелся ничего лучше как сказать:

— Дитя мое, а вы часом меня с паном Болеславом не перепутали? Если что, то он тоже жив, хотя и с трудом избежал гибели сегодняшней ночью.

Агнешка немного отпрянула от меня и застыла, как изваяние. В ее широко распахнутых глазах подобно брильянтам сверкали слезы, а губы дрожали, но при всем при этом она была прекрасна как никогда.

— Я перепутала вас? Да я скорее умру, чем променяю вас даже на сто каких-то панов Болеславов. Я не знаю никакого Болеслава. В моем сердце только вы и больше нет никого. Вы воздух которым я дышу, вода которую я пью, вами одним я живу. Вы утром посмотрите на меня, и я могу жить весь день в надежде, что удостоюсь вашего взгляда вечером. А если бы вы не вернулись сегодня утром, то видит пресвятая дева, я бы не стала жить!

Медленно я развел ее руки и, оборотившись к баронессе, произнес ледяным тоном:

— Ma dame, отведите вашу подопечную в ее комнату. Она определенно не здорова.

Потом перевел взгляд на воеводу и так же сухо сказал ему.

— Пан Теодор, я теперь занят, но нам необходимо обсудить некоторые вопросы, давайте сделаем это после обеда.

После чего я решительно отправился в сторону своих покоев и лишь выходя, обернулся. Дамы хлопотали подле Агнешки, пан Теодор суетился рядом, хлопая выпученными глазами, и лишь бедняга Болеслав стоял бледный как смерть. На мгновение наши глаза встретились, я хотел его окликнуть, но Болек вздрогнул, будто увидел прокаженного и бросился вон.

Вот что ты будешь делать. Все зло от баб и без них никуда!