Приключения принца Иоганна Мекленбургского

Падение трудно было назвать мягким, воздух напрочь выбило из легких и я кубарем покатился по земле. Немного отдышавшись, вскакиваю и ковыляю к распростертому на земле зверю. Из под него торчит нога в ботфорте, это принц. Я тщетно пытаюсь повернуть тушу убитого мною зверя. Откуда-то берутся вокруг люди, и мы вместе вытаскиваем Густава из под медведя. Ко мне внезапно возвращается слух, и я слышу панический возглас:

— Его высочество не дышит!

Да что же это такое! Крикнувший это придворный летит в сторону от удара в ухо. Наклонившись на телом Густава, рву на нем камзол и рубашку.

— Тихо вы, gospoda boga dushu mat! Прикладываю ухо к груди — стучит! Тихо, слабо, но стучит! Слава создателю! Носилки mat washy! И живее cyrvachi! Vorwärts! Так ругаясь на дикой смеси русского, польского и немецкого, я организовал изготовление носилок и эвакуацию наследника престола. Фух, а весело поохотились блин! Выпить-то ничего нет? Ну кто же на охоту ездит без выпивки! Варвары! Ужасный век, ужасные сердца.

Как только весть о происшествии с принцем распространилась, охотников из леса как ветром сдуло. По крайней мере, когда я немного отошел от шока, вокруг никого не было. Если не считать, конечно, мертвого медведя и не менее мертвой лошади принца Густава. Не, я не понял, а где все? Я тут, понимаешь, вам наследника престола спас — и никаких фанфар! Ну да ладно, будем выбираться сами. Первым делом надо зарядить пистолеты, но тут одна закавыка. Моя лошадь, едва я покинул седло, куда-то смылась. Хрен бы, как говорится, с ней, но в том-то и дело, что с ней не хрен, а пороховница и сумка с пулями. Идти с разряженными пистолетами я не согласен. Слишком много у меня врагов для такой легкомысленности. Но, кажется, выход есть: иду к лошади наследника и, о счастье, его сумка с огнеприпасами на месте! Пуль, правда, подходящего калибра нет — увы, у каждого ствола сейчас свой размер. Ладно, это не беда, это полбеды, заряжаю допельфастеры самой крупной дробью, какая только нашлась в сумке. Что же, будем выбираться пешим порядком. В колонну по одному становись, шагом марш! Песню запевай! Не смешно, блин! Иду, ориентируясь по следам, стараясь держать туда, откуда меня черт принес в этот проклятый лес. Прогулка, вне всякого сомнения, взбодрила бы меня, не приземлись я несколько ранее со всего маху боком на землю. Так что никакой бодрости — ковыляю потихоньку, не забывая оглядываться. Мало ли чего тут егеря пропустили, волки — они меньше медведя, вполне могли и проскочить с такой организацией. Волков, впрочем, встретить не удалось. Мне встретился более опасный зверь, а именно Ульрика Августа Спаре-Юленшерна! Впрочем, оный зверь пребывал в весьма беспомощном и, можно сказать, пикантном состоянии. Бедняжка, очевидно, зацепилась за ветку и, сверзившись с лошади, лежала в кустах с задранной амазонкой. Видно такая у меня сегодня карма, спасать людей. Следовало бы, конечно, грациозно подхватить пострадавшую на руки и отнести в безопасное место. Но, увы, все, на что у меня хватило сил — это выволочь ее из кустов за ногу и уложить на остатки шлейфа. Ну что тут будешь делать! Приходится идти искать ручей, набирать в то, что некогда было шляпкой, воду и приводить даму в чувство. Слава богу, никаких серьезных повреждений у нее не было, только обморок.

— Где я? — слабо простонала спасенная, едва чувства к ней вернулись.

— В лесу, дитя мое!

— Принц?!!!

— Ну, хоть бы для вида обрадовались!

— Но, как… и что с моей одеждой?

— Ваша одежда, Ульрика, не пережила встречи с кустарником. Как вы туда попали — не знаю, скорее всего упали с лошади.

— Упала с лошади… да… я убегала от… медведя? А принц? Что с Густавом Адольфом?

— Полагаю, с ним все в порядке. Медведя я застрелил, и принца хоть помятого, но живого унесли на носилках. А вот нас с вами почему-то бросили, такая вот беда. Надо выбираться, вы сможете идти?

Едва я это произнес, неподалеку заиграл охотничий рожок. Я, недолго думая, вытащил из за пояса пистолет и выстрелил. Хватит на сегодня! Через несколько минут нас нашли королевские егеря, а вместе с ними мой верный Болеслав и Аврора Спаре. Я так обрадовался их появлению, что даже отложил выволочку Болеку до более подходящего момента. Тем паче, что Болек догадался привести заводную лошадь. Увы, только одну. Впрочем, во всем можно найти положительную сторону. Поскольку свободная лошадь была одна, я недолго думая подсадил Ульрику, а сам вскочил в седло. Последний раз я так возил девушку много лет тому вперед на велосипеде.