Приключения продолжаются!

— Эге — говорит он — А ну-ка, расскажи, братец, да поподробнее.

— Та на что? Это ж точно не по твоей части. Али кому в управе барабанишь?

— Ты не хами — насупился Сема — Я просто хочу быть в курсе всего — никогда же не знаешь, как оно вылезет. Ты ведь пока никому не трпался? — Вот, а кто раньше других узнает, тому всегда легче. Давай уж, колись, тебе-то чего это скрывать?

— Мне-то ничего — говорю, а сам думаю — ну а чего бы и да? Расскажу, глядишь, когда потом и он мне чем поможет. Изложил все, как есть, Сэм только что не по минутам выспросил. Покивал, что-то даже в книжечку служебную записал, точнее — закроюк поставил, на память, секретный какой-то.

— Все? — говорит, сам куда-то сквозь глядя.

— Все — отвечаю, а он уставился и сверлит. Не верит.

— И более, необычного ничего не видал? — уже совсем тишком спрашивает, и че-то как-то неуютно даже от такого.

— Ты, — говорю, — Никак податься решил куда повыше? Может в Гвардию метишь? На что тебе такое разное?

— Ты не свисти, ты давай говори — а тон совсем серьезный — Я ведь сам понимаешь — хорошего человека всегда и упрежу, а то и просто прикрою, или глаза закрою на что… Но коли я чего не знаю, то ведь могу и не понять, или не успеть… Ты ж пойми.

— Ладно, — говорю — Слушай уже…

Рассказал я ему, что мне напоследок узреть удалось, тут-то он и примолк, аж стебелек от черемши какой-то с блюда кусает. Задумался. Потом вроде даж оглянулся малость — нет ли кого лишних.

— Твои-то видели?

— А демон их знает — честно отвечаю — Я так думаю, что нет, но за девок не положусь, сам знаешь, мелкие они такие — что надо не видят, что не надо завсегда узрят…

— Это-то да — вздыхает — Только бы знать конечно хорошо б… А даже не то главное — чтобы языки не распускали.

— А вот это не извольте уже беспокоиться — отвечаю с уверенностью, бо девченкам я подробно разъяснил про что можно говорить, а про что нет, ну а Мора сама умней многих — Тут все учтено могучим ураганом. Послушные они у меня, знают…

— Это-то да — говорит Сэм — Это ты удачно. Так, смотри. и женишся на ком с них?

И ржет, гад, пока я откашливаюсь, пивом поперхнувшись. Пиво интересное, словно бы с фруктовым каким вкусом, можт и не совсем пиво даже, я-то нихера не разбираюсь, но вкусно. Откашлявшись, и послав его нахер, приступил к мясу с какой-то разновидностью здоровенных стручков фасоли — а то остынет же. Ничего, разговоры подождут, если Сэму надо — то потерпит. Да и сам он, в немалой задумчивости пребывая, доковыривать свю морепродуктину стал.

Даром, что он эту жареную сиську русалки меланхолично жевал, явно головой работая не только в смысле пожрать — так я, урча как трактор на холостых, заточил все мясо моментально, и даже по ощущениям так обожрался. Пивко добил, и оказалось оно с отложенным эффектом — так-то пилось легонько, а тут и накатило. С фрутовыми напоями такое бывает. Не то, чтоб развезло, но некоторая легкость в мыслях образовалась, вперемешку с благорастворением и благодатью. Дождалса, покуда Сэм завершит сеанс гастроихтиофилии, да закурит трубочку, и вопрошаю уже меня вдруг интересующее:

— А чего, скажи мне, начальник, как-то мало я слышал, чтобы на острова рыбаки ходили? Нешто там рыбы нет? Все норовят ловить на плесе, да на отмелях — а там, понятно, и рыбешка, но и волна, а как штормит так тикай с моря. А в островах поди и бухты есть…

— Бухты, знамо, есть — отвечет, через дым на меня щурясь, дедушку Сталина пародируя — А тебе-то на что? Опять скажешь — за рыбой? Смотри, рыбаки там не ходят, а вот таможня и погранцы — запросто. И разговор у них строгий…

— Нешто сразу стрелять начнут?

— Ну, если не рыпаться — не начнут… но уж перетряхнут все, и на примету возьмут.

— А я и не против, чтоб на примету — говорю — Мне так даже спокойнее. Скрывать-то мне нечего.

— Ну-ну — хмыкает — И чего дались тебе те острова? Приличные люди их второй верстой обходят.

— А с чего обходят-то? Нешто там прям вот ввиду города шалят так?

— Бывает. Но это на тех, что к Студеной ближе.

— А что сюдой ближе?

— Да, понимаешь… Издавна уж повелось так — с Темных Времен острова ядовитыми считались. Слыхал, поди? У вас-то там на севере говорят, много Пустошей таких, особливо в сторону Степи, на Закат. Вот и тут так. Правда, то ли не на всех одинаково, толи еще как — но давно уж дурные смельчаки, из молодых — тудой плавают, и ничего с ними не случается. Видать, выдохся весь яд-то древний…

— Ну да — говорю — Как же. Это мы понимаем. Выдохся, ага. Поди ничего не случается, а потом через годик от хвори неизвестной слягут, и не встанут, пока не сгниют заживо.