Приключения профессионального кладоискателя

– Понимаешь, туда – вносили, а оттоль-то выносу не было, – завершил дед Никита, – да и носа на хутор никто потом не казал.

Я взял снимок храма. Стал рассматривать и сразу обратил внимание, что храм – не то чтобы типовой, но из сравнения общих архитектурных черт явствовало, что такой же храм мне уже приходилось видеть в Подмосковье – в соседствующем с моим родным Семеновским селе. Возможно, и в те времена существовали какие-то общие проекты строительства. Баба Мила на чистой четвертинке почтовой бумаги нарисовала подробную схему, как найти руины. Мы тепло поблагодарили ее, сердечно с нею простились и сели в машину.

Проблем не возникло – как и большинство храмов, этот стоял на самой высокой точке хутора. Но, как и говорила баба Мила, от него сохранилась лишь груда битого кирпича. На этих нескольких десятках квадратных метрах обломков работать с металлоискателем было невозможно, потому что звенело все: и остатки кровли, и еще что-то – в общем, место было достаточно замусоренное.

Тогда я отделился от нашей группы, медленно обошел и внимательно оглядел руины, вспомнил аналогию с хорошо мне знакомым храмом в подмосковном селе, и – возникла догадка, что, с одной стороны, есть вероятность с небольшими усилиями добраться до окон: если проект действительно похожий, то эти небольшие цокольные окна должны существовать и соединять с подвалом. Я оценил ситуацию: первое – храм достаточно велик, а подвал может быть и еще больше; второе – по словам бабы Милы, перед тем как его разбомбили, туда приходило очень много машин, и все это имущество отступающих немцев усилиями чуть ли не поголовно всех хуторян в течение нескольких суток заносилось-загружалось в подвал храма; третье – по ее же утверждению, ни до бомбежки, ни после нее оттуда никто и ничего не вывозил; четвертое – там должны были находиться ценности, раз немцы даже после катастрофы пытались силами жителей разгрести завалы.

Вывод я сделал моментально: что-то интересное под завалом есть наверняка – жаль, никто не может сказать что, но в одиночку и даже с владельцем «Нивы», и даже с привлечением моих родственников, впрочем, вряд ли пригодных для такой работы по возрасту, добыть похороненные немецкие запасы (а может, это и награбленное?) – невозможно. Будто прочитав мои невеселые мысли, дед Никита спросил:

– Али помощь требуется? Так я сейчас!

И отправился вдоль по улице, по обеим сторонам которой стояли жалкие остовы домов с редкими вкраплениями наспех отремонтированных обшитых фанерой дачек. Вернулся он с двумя молодцами, мрачной и неухоженной наружности и оборванно-бомжацкого вида. Когда они подошли вплотную, в нос мне ударил тяжкий сивушный дух вчерашнего перегара и сразу же прояснилась причина мрачности: этим забулдыгам еще не удалось обрести вожделенный опохмел. Своими физиономиями, небритыми и синюшными, они были схожи, как близнецы. Обращались друг к другу по кличкам: один величал друга Пузырем, другой ответствовал ему именем Кол. Таких вот помощничков Бог послал нам в это раннее приветливое утро. Они молча топтались возле меня, причем Пузырь – как я понял, кличка ему пристала из-за общей опухлости алкаша, тогда как его товарищ был тощим и рослым – лениво ковырял в носу.

– И сколько хотят? – негромко спросил я деда Никиту.

Он махнул рукой:

– Пустяки: литр и хороший шматок сала.

– Каждому!!! – напоминая героя всенародно любимого фильма, возгласил Кол.

– И по стопке прям щас! – сымпровизировал его товарищ.

– Насчет каждому – перебьетесь, – солидно возразил дед Никита, – и так на ногах еле держитесь. А вот, – повернулся ко мне, – налить бы им, Володя, надо! – и, опровергая уже просящиеся на язык мои возражения, весомо добавил: – Иначе куражу в работе не быть!

Я налил. И сала отрезал. Брусочки положил на толстые ломти ароматного хуторского серого хлеба. Кол громко сглотнул слюну. Оба придвинулись. Я отвернулся, чтобы не видеть этого зрелища, – и вовремя: Пузырь то ли от жадности, то ли измученный организм его уж не принимал «живительное зелье» – подавился и долго надрывно кашлял…

Увы! Теперь им потребовалось закурить. Это едва не стало проблемой, поскольку ни я, ни тем более мои родственники табаку на дух не выносим. К счастью, у нашего компаньона и хозяина транспортного средства нашлась полуопустошенная пачка «Ватры» – ностальгическая, Моршанской табачной фабрики. Я очень пожалел о том, что, послушавшись деда Никиту, налил им «допинга» до того, как они приступили к труду, потому что эта доза казалась малой и с необходимостью требовала добавки. Налитая же следующая приводила к желанию усилить эффект предыдущей – и тем хуже они работали…